суббота, 11 февраля 2017 г.

Кейтлин Николь О’Нил: «В вопросах Прав Молодежи родители - не нейтральные защитники, а те, кто вовлечен в конфликт интересов»

Источник: The Youth Rights Blog

С тех пор, как я начала заниматься вопросами освобождения молодежи, многие родители ставили меня в тупик.  Они говорили мне разные вещи, которые, вероятно, должны были звучать как тонкие замечания, но при этом мне они казались либо лицемерием, либо полным непониманием того, что такое Освобождение молодежи. Вот несколько подобных заявлений: «Как родитель, я борюсь за права своего ребенка, пока вы просто теоретизируете» (Это могло бы прозвучать менее лживо и лицемерно, если бы это говорил кто-то, кто пытался бы ставить автономию детей  во главе своей философии и родительства, но, увы, этот человек не был таким родителем.) «Как родитель, я лучше понимаю, какие границы должны быть у моего ребенка, и насколько он должен быть дисциплинирован», «Когда у тебя будут свои дети, ты заговоришь по-другому».  Эти заявления являются не только явными примерами авторитарности этих людей, а и просто  абсурдными в контексте обсуждения Прав молодежи. Дело в том, что родительство не делает людей специалистами по вопросам Прав молодежи, напротив, оно приводит к конфликту интересов. 

Бывают ситуации, когда человек занимает позицию, несоответствующую его личным интересам. Например, миллионер может поддерживать повышение налогов на прибыль, бедняк может выступать против государственной социальной поддержки для бедных, белый человек может выступать за аффирмативные программы, а чернокожий может выступать против этих программ. Но все подобные действия рассматриваются а) как недостаток понимания собственной выгоды, или b.) как действия, основанные на более высоких и благородных мотивах, чем желание получить скорую выгоду; но это никогда не рассматривается как c.) решение, основанное исключительно на личной выгоде.
Еще есть люди, которые могут иметь беспристрастные суждения, потому что ситуация не касается лично их, и они находятся на нейтральной стороне – вне зависимости от исхода дела они ничего не потеряют и ничего не выиграют. Мы считаем, что такими должны быть идеальные судьи и присяжные. Более того, сама нейтральность судей и присяжных считается достаточным поводом для того, чтобы доверять их суждениям.

Родители, выступающие за «право» наказывать своих детей когда вздумается и контролировать их жизнь, явно не подходят ни к одной из этих категорий. Они не принимают позицию, которая идет вразрез с их личными интересами, и не являются нейтральной стороной. Законы о несовершеннолетии и право на опекунство являются источниками родительской власти. Поэтому нет ничего особенно мудрого и благородного в том, что родители стараются защищать существующий порядок вещей – это просто очередная ситуация, при которой те, у кого есть власть, стараются сохранить ее за счет тех, у кого этой власти нет. Говорить: «как родитель я лучше знаю, что правильно для моего ребенка» все равно, что говорить: «как рабовладелец я лучше понимаю, насколько аболиционизм вредит ниггерам» или «как лесопромышленник я понимаю, что нам не нужны законы по защите лесов».  Даже если какое-то подобное заявление может оказаться правдивым, мотивы тех, кто их делает, остаются крайне сомнительными.

Когда мы слышим, что кто-то говорит о том, что как родитель он может лучше судить, что надо молодежи, и оправдывает те вещи, которые многие представители молодого поколения считают угнетением или насилием, мы не должны воcпринимать подобные заявления как нечто обоснованное. Родительский статус человека, который говорит о Правах молодежи, наоборот, должен заставить нас более критично относиться к его суждениям, и к тому, почему именно этот человек поддерживает угнетение молодежи. В вопросах Освобождения молодежи родительство не делает людей экспертами. Оно приводит их к конфликту интересов. Важно, чтобы никто и никогда не заставил нас считать, что в вопросах Прав молодежи родители обязательно являются союзнической или даже нейтральной стороной. Мы не можем  молча игнорировать травлю, когда те, кто больше всего заинтересован в контроле над молодежью, скрывает свои истинные мотивы и старается оправдать угнетение.