I.
«Когда я говорю о том, что я американка, люди обесценивают мой опыт»
Сколько раз я писала об этом? Возможно, читая предыдущее предложение, вы в своих мыслях еще раз обесценили мой опыт.
Люди говорят мне, что говоря о своей культуре, я не понимаю, о чем я говорю, и что я игнорирую свои привилегии.
С каких это пор постоянная культурная пропасть при общении с родственниками считается признаком привилегии? Или, может быть, моей привилегией является то, что с точки зрения моих товарищей-активстов, моего опыта попросту не существует? Или то, что люди приписывают мне чужой опыт и ждут, что я буду понимать чужую культуру, а культуру, которую я понимаю, считают непонятной для меня?
Я больше не хочу продолжать этот «список какого-хрена-это-привилегия».
Я поняла, что мои аргументы не действуют.
Мне говорят, что сама моя возможность не относить себя к русской культуре является привилегией, потому что человек, родившийся в «западной», привилегированной культуре имеет возможность изучать другие культуры и находить, какая культура ему ближе, а у других, более дискриминируемых людей, есть только необходимость притворяться, если они оказываются в чужой культуре.
Но, подождите, разве я не говорила о том, что люди, которые принадлежат не к той культуре, которую им приписали в детстве, вынуждены притворяться или подвергаться полному неприятию со стороны всех окружающих постоянно, с самого раннего возраста?
И, более того, сейчас мы говорим о психологической особенности, возможно даже о генетической предрасположенности, о нейроотличии, о возможности человека усваивать и копировать «родительскую культуру». Нейротип, гены и психика человека не признают географии. И точно так же, как во всех культурах есть люди с СДВГ, или аутичные люди, или трансгендерные люди, во всех культурах и странах рождаются дети, которые не принимают приписываемую им в детстве культуру.
- Почему же они просто не могут не относить себя ни к какой культуре и просто жить? – спрашивают у меня люди.
Конечно, они могут не относить себя ни к какой культуре, но это не отменит их настоящей культурной принадлежности. Я долго считала себя космополитом, хоть и была американкой.
Я писала об этом прежде. И для того, чтобы вы поняли, о чем я говорю, предлагаю вам ознакомиться вот с этим небольшим кусочком из моей старой статьи. Речь шла о гипотетическом человеке, который вырос в русской семье и которого зовут Вася. Этот человек является пуштуном так же, как я являюсь американкой.
«Вопрос людей:
Но почему из всего многообразия культур вы не можете выбрать те культуры, которые не были дискриминируемыми? Почему «гипотетический» русский Вася не может перестать быть пуштуном и стать, например, французом?
Мой ответ:
Потому что это так не работает. Этот Вася не думал о том: «О, кем бы мне стать? Почему бы мне не назвать себя пуштуном? Да, давайте я буду пуштуном».
Он просто рос в русской семье, не перенимая русские культурные нормы. Вероятнее всего, у него появился свой собственный аналог русских моральных принципов, привычек и традиций. Возможно, на формирование его культурных особенностей повлияла информация, которую он знал о пуштунах, а возможно и нет. Возможно, он о них вообще ничего не знал. Возможно, он узнал о пуштунской культуре только во взрослом возрасте, и понял, что благодаря череде очень странных совпадений в культурном отношении он является пуштуном.
В любом случае, его культура сформировалась в глубоком детстве, точно так же, как и ваша. И он не может перестать быть пуштуном по собственному желанию, примерно как человек, который перенял русскую социализацию от своих родителей, не может по собственному желанию стать французом. И если вы почитаете записки многих иммигрантов, чья культура сформировалась за счет копирования, то поймете, что они не смогли стать французами даже спустя годы жизни во Франции»
II.
Да, русский может быть пуштуном. Но это не «белая проблема», потому что, как я писала выше, пуштун тоже может быть русским. Человек может принадлежать к маргинализированной культуре, в то время как его родители принадлежат к доминантной. Человек может принадлежать к доминантной культуре, в то время как его родители принадлежат к дискриминируемой культуре.
Движение по вертикале, сверху вниз или снизу вверх, практически всегда будет проблематичным. И если здесь есть хоть какая-то привилегия, то она есть у тех, кто движется по горизонтали. Я имею в виду тех, чей культурный, этнический, классовый или религиозный переход не сильно меняет степень их привилегий. Облегчить ситуацию может и близость культуры ребенка к культуре его родителей и окружения.
Например, Норвегия и Швеция являются странами, которые находятся приблизительно на одном уровне развития. У них относительно похожая культура. При желании, человек, родившийся в Швеции и имеющий шведские корни, мог бы притвориться норвежцем. И, вероятно, у него возникло бы меньше проблем, чем у пуштуна, живущего в русской семье, или у русского, который вырос среди пуштунов.
Но жизнь «русского» пуштуна по имени Вася находится в такой же, а то и в меньшей опасности, чем жизнь русского «пуштуна» по имени Ахмед, который вырос в очень пуштунском окружении и имеет пуштунские корни.
Давайте коротко рассмотрим эти два случая. Предположим, что оба этих парня хотят уехать в страну, которая, как им кажется, им больше подходит.
- История о пуштуне по имени Вася.
Как отнесутся к Васе представители русской культуры?
Они отнесутся к нему крайне негативно, в том числе члены его семьи. Выбрать культуру «тех дикарей» очень "некруто". В большинстве семей то, что считается движением «вниз» является крайне неприемлемым. Даже если ребенок из семьи с высшим образованием отказывается получать высшее образование, это не поощряется, потому что считается, что человек без высшего образования стоит на более низкой социальной ступеньке, чем человек с высшим образованием.
Для семьи Васи его поступок, вероятнее всего, будет не просто абсурдом, а еще и позором.
Ситуация может осложниться также и патриотическими наклонностями членов семьи, если такие имеются.
И, вероятнее всего, Васе придется порвать контакты как со своими родственниками, так и со своими друзьями, либо всю жизнь терпеть токсичное общение.
Как отнесутся к Васе пуштуны?
Пуштуны – племенной народ, и для того, чтобы стать «своим», Васе желательно жениться на пуштунской девушке, и для этого ему надо будет получить разрешение ее родителей.
К нему будет довольно снисходительное отношение, даже когда он станет членом семьи. Он так и останется для них «иностранцем» - от него по-прежнему будут ждать понимания непонятной для него русской культуры, и будут объяснять ему особенности понятной ему пуштунской культуры. Это может сильно травмировать его психику, учитывая тот негативный опыт навязывания культуры, который он пережил в семье. Кроме того, весьма вероятно, что к Васе будут настороженно относиться из-за его разрыва с семьей, так как в пуштунской культуре семье придают большое значение.
Выше я написала позитивный сценарий. На самом деле, положение Васи будет гораздо тяжелее, потому что после войны в Афганистане у некоторых пуштунов осталось крайне негативное отношение к русским. Некоторые люди будут проявлять к Васе агрессию, заставляя «заплатить» за преступления далекого и непонятного для него народа, просто потому, что к этому народу принадлежали родители Васи. При этом тот факт, что Вася, возможно, был бы готов умереть, чтобы предотвратить эту войну, не будет иметь никакого значения.
- А теперь рассмотрим ситуацию Ахмеда.
Как отнесутся к Ахмеду пуштуны?
Он будет для них предателем, отвергшим свой род, свое племя и свою семью. Ситуация будет особо тяжелой, если этот Ахмед является сельским жителем, потому что сельские жители придают кодексу чести пуштунов – пуштунвилю больше значения, чем городские пуштуны.
Кроме того, Ахмед, вероятно, будет для своей семьи корыстным трусом, перешедшим на сторону бывших врагов и захватчиков просто потому, что те живут богаче. Крайне маловероятно, что родственники поймут, что Ахмед действительно является русским и просто хочет жить в стране, где большая часть населения разделяет его менталитет.
Если Ахмед сделает религиозный переход и примет христианство, весьма вероятно, что его попытается убить собственный отец или собственные братья.
И не стоит забывать, что этот гипотетический Ахмед является биологическим мужчиной. Если бы он был женщиной, то шансов быть убитым у него (точнее у нее) было бы гораздо больше.
Как отнесутся к Ахмеду другие русские?
Для них он будет очередным «чуркой» и «понаехавшим». Как бы хорошо он ни понимал русскую культуру, его внешность и акцент будут отталкивать от него людей. Ему будет крайне сложно найти высококвалифицированную работу, даже если в прошлом у него было высшее образование. Ему будет не так то просто снять жилье, потому что многие хозяева квартир не хотят сдавать квартиры мигрантам. Его будет часто останавливать полиция, потому что, в последнее время, многие полицейские стремятся «очистить» город от мигрантов, и за малейшее нарушение его могут выслать из страны обратно в Афганистан, где ему, возможно, угрожает смертельная опасность. И у него будет множество других проблем, которые бывают у мигрантов, но при этом у него не будет его диаспоры и его сообщества. Более того, если в городе есть что-то вроде пуштунской мини-общины, весьма вероятно, что она будет представлять для него опасность.
Возможно, Ахмед сможет вписаться в русское общество быстрее, чем удается большинству мигрантов, которые не знают русской культуры. И, вероятно, ему будет проще получить гражданство. Но до этого ему, образно выражаясь, придется пройти через ад.
III.
И Вася, и Ахмед, подвергались дискриминации с самого детства, и им обеим было нелегко. Вероятнее всего, Ахмеду было бы даже труднее, чем Васе. А может, и нет. Здесь очень многое зависит от конкретной ситуации. Но они оба являются членами стигматизированной группы. И у вас, у тех, кто принадлежит к той культуре, которую им приписали в детстве, есть перед ними привилегии. И я не отрицаю интерсекциональную теорию, говоря, что Вася может быть пуштуном. Это вы отрицаете эту теорию, игнорируя то, что некоторые люди не принадлежат к культуре, которую им приписали в детстве, и не учитывая их опыт при анализе их проблем. Дело в том, что социальные теории создавались не для того, чтобы вы могли их просто копировать. Они создавались для того, чтобы стать практическим инструментом, расширяться, охватывая все больше проблем и все больше людей, и удовлетворять реальным потребностям реальных людей.
И если есть проблема, из-за которой какие-то люди вынуждены скрывать, кто они, или жить в изоляции, или постоянно испытывать отчуждение, или сталкиваться с непониманием, если эти люди могут быть убитыми из-за своей особенности, или могут из-за нее покончить с собой, то проблема существует. Не важно, писали о ней прежде, или нет. Не важно, насколько часто о ней писали. Не важно, сколько человек говорит о ней открыто.
IV.
Мой самый первый пример про Васю, пример из другой статьи, люди посчитали «излишним теоретизированием». Они посчитали его неправдоподобным, говоря, что я привожу «до абсурда упрощенные гипотетические примеры, которые к жизни вообще не применимы».
Но дело в том, что проблема Васи – это моя проблема. Точнее нет, его особенность – моя особенность, но проблема не в нас, а в обществе. Проблема в том, что люди отказываются признать, что я не «абсурд», и не «гипотетический пример»!
Я не одна. Люди вроде меня боятся говорить о себе, боятся из-за вас, и мне приходится говорить за некоторых из них, описывая нашу проблему. Я знаю многих людей, в том числе нейроотличных людей, которые не принадлежат к той культуре, в которой они воспитывались. Некоторые из них хотят умереть, читая ваши слова, некоторые хотят спрятаться и не видеть их больше, некоторые хотят кого-то убить, да и мне самой иногда хочется запустить в вас чем-то тяжелым. И дело не в моей агрессивности. Дело в той самой агрессии, которую вы бы поняли, если бы речь шла о черных, которых угнетали белые. Но в данном случае угнетатели – это вы.
И нам не нужны ваши советы о том, что мы можем «просто жить, и не заморачиваться».
Потому что это вы не должны «заморачиваться» о том, к какой культуре мы принадлежим, что мы носим, во что верим и на каком языке говорим. Это не ваше собачье дело!
И я не соглашусь на ваше «просто». Я успокоюсь и перестану говорить об этом только тогда, когда меня будут считать американкой, Вася из приведенного выше примера будет для всех пуштуном, а Ахмед – русским. Я не согласна на меньшее.
