Керима Чевик: "Выживая при инклюзии"

Источник: Ollibean Переводчик: Валерий Качуров; Переведено специально для проекта Пересечения Три молодых чернокожих солдата, узнав о принятии Закона о гражданских правах, были готовы требовать входа через парадную дверь и равного обращения. Они шли в общественные места, в которых раньше чернокожих людей никогда не видели и не слышали.

Мне сложно передать, что они тогда чувствовали. Представьте, что вам всю жизнь говорят, что вы хуже других. Что вам следует входить в магазины через задний вход, или что вам вообще запрещено туда входить. Вы больше платите, и получаете менее качественные товары. Иногда вам надо пройти много кварталов, чтобы сходить в туалет, потому что ближайшие общественные туалеты только для белых. Представьте, что вы с ребенком гуляете в парке, и ребенок видит питьевой фонтанчик, и говорит, что хочет пить. И вы должны объяснять ребенку, что вам запрещено пить из фонтанчиков, потому что из-за цвета кожи вас считают в обществе второсортными людьми. Людей переполняли чувства, потому что они не могли терпеть это унижение и жестокое обращение.

И вот они вбегают в общественные места, садятся за стойки и врываются в магазины через главную дверь. Наполненные праведным гневом, они протиснулись в парикмахерскую в богатом квартале для белых, и попросили сделать им стрижку. Белый владелец, удивленно уставившись на них, отвечает:
- Джентльмены, с этим нет проблем. Но хочу предупредить, что такие волосы я не стриг никогда в жизни! Поэтому хороший результат гарантировать не могу.

Один смельчак садится в кресло - это для него дело принципа. Остальные наблюдают, как парикмахер работает над его прической. Готово. Они заплатили за стрижку.

Айман Экфорд: «Дискриминация тощих»

(Примечание: Все, изложенное ниже, нисколько не умаляет проблемы дискриминации толстых. То, что я признаю проблемы дискриминации худых, не означает, что я отрицаю насилие над толстыми людьми на основании их внешности, считаю это насилие менее важной проблемой, и отрицаю, что у меня есть привилегии, которых нет у толстых)

- Вы хотите похудеть?
- Как часто Вы сидели на диетах?
- Не зацикливало ли Вас на мысли о том, что Вы слишком толстая?
- Почему Вы такая худая?

Эти вопросы задавал мне психиатр, к которому я обратилась, чтобы получить препараты от обсессивно-компульсивного расстройства. Обсуждение моей фигуры началось раньше, чем обсуждение моей проблемы.

С подобным отношением я сталкивалась всю жизнь.
Я очень худая. Мне скоро исполнится 22 года, и я вешу около 40 килограммов при росте метр пятьдесят семь. Я никогда не сидела на диетах, и никогда не пыталась похудеть. Я была тощей столько, сколько я себя помню, и большую часть жизни я хотела набрать вес.
Но мне всегда  было тяжело набирать массу, потому что я редко чувствую голод и очень часто забываю поесть. Это не вызывает у меня заметных проблем со здоровьем. Зато это вызывает неадекватную реакцию со стороны окружающих, из-за которой я и хотела поправиться несмотря на то, что меня вполне устраивает моя внешность.

Вот 5 проблем тощих людей, которые мешают многим из нас жить полноценной жизнью:

1) Все наши медицинские проблемы зачастую связывают с нашим весом. 
 Родители и бабушки пугали меня тем, что я «должна потолстеть», потому что «любые врачи», прежде чем заняться нормальной диагностикой, будут задавать вопросы о моей фигуре и заставлять меня проходить разнообразные анализы, чтобы выяснить, что со мной не так.
В подростковом возрасте я не очень-то им верила, но позже поняла, что во многом они были правы. Некоторые врачи действительно тратят время на выяснения причин моей худобы, несмотря на то, что худоба мне никак не мешает, и я обращаюсь к ним по совершенно другой причине. Случай с психиатром не является исключением.

Лидия X. Z. Браун: «Не, ну правда, откуда вы приехали?»

(Примечание Айман Экфорд: Надеюсь, эта статья поможет вам в общении с людьми  неславянской внешности, потому что изложенные в ней советы применимы и на постсоветском пространстве)

Источник: Autistic Hoya

Это не мое фото. Это фото с кампании Оксфордских студентов против расистской микроагрессии. На фото молодая персона стоит на улице. Она с недоверием смотрит в камеру, и в ее руке плакат: «Итак... почему ты так хорошо говоришь по-английски?»

Вы когда-нибудь задумывались о том, почему небелые люди так расстраиваются/обижаются/злятся/возмущаются и т. п. Когда вы (в этом тексте «вы» чаще означает — белые люди, и да, НЕ ВСЕ БЕЛЫЕ ЛЮДИ ТМ так себя ведут), спрашиваете: «Откуда вы приехала?», «Нет, ну а на самом деле вы откуда?», «А какой ваш родной язык» или другие подобные вопросы?

Вас когда-нибудь донимали подобными вопросами? (Возможно да, возможно нет). Но меня этим донимают постоянно.

Нет ничего плохо в том, чтобы хотеть узнать чью-то национальность или чье-то этническое происхождение. Точно так же нет ничего плохого в вопросах. Любопытство естественно, и когда вы видите кого-то, кто говорит и выглядит не так, как вы, вы можете задавать эти вопросы просто чтобы узнать о человеке побольше, или показать свой к не_й интерес Но вот какая загвоздка — люди, которым вы задаете эти на первый взгляд невинные вопросы, слышали их множество раз. Так что это не просто случайные редко встречаемые вопросы. Это часть системы.

Я американ_ка китайского происхождения, и меня постоянно останавливают на улице совершенно незнакомые люди, чтобы узнать, откуда я приехал_а, сколько лет я живу в США и говорю ли я на корейском, японском или китайском.

Вероятнее всего, эти незнакомцы не хотели показаться грубыми, не собирались никого обидеть, и, скорее всего, они уж точно не хотели быть расистами. По отдельности, все эти вопросы такими не являются, но вместе они показывают, что по мнению большинства людей я не могу быть сво_ей, что я по определению не могу быть американк_ой, что я являюсь предметом изучения и любопытства, чем-то экзотическим, в корне отличающимся от других людей. И эти представления напрямую связаны с расизмом. Для того, чтобы эти вопросы так воспринимались, они не должны задаваться из-за жестокости или злого умысла. Достаточно того, что они основаны на существующем представлении о том, что белый цвет кожи является единственно нормальным и чем-то само собой разумеющимся (и поэтому незаметным, чем-то, естественность чего не ставится под сомнение), а чернокожие, выходцы из Латинской Америки, коренные американцы, представители смешанной расы и азиаты являются «другими» (то есть, отличающимися от белых людей, чья внешность считается единственной нормой, которую никто даже не думает поставить под сомнение), и поэтому воспринимаются как экзотика.

Айман Экфорд: ««Нужен ли нам феминизм» или история феминистского лагеря в Краснодарском крае»

Фото морского побережья

- Если женщина будет правильно себя вести, мужчина ее никогда не обидит, - недавно сказала мне одна пожилая женщина.

Представители широкой общественности часто сомневаются в том, что нам нужен феминизм.

Обычно в ответ на это феминистки приводят различные исторические факты, и рассказывают, как сильно феминизм изменил положение женщин, и насколько бесправными были бы женщины без феминизма.

Часть представителей широкой общественности — те, кто является менее консервативными — с этим соглашается, но она не может понять, какими могут быть цели феминизма в современном обществе, когда, казалось бы, женщины и мужчины равны.

Сейчас я не буду приводить статистические данные, а просто расскажу о недавно произошедшем со мной событии — о неудачной попытке провести феминистский лагерь на море, недалеко от Геленджика.

I. ПРЕДЫСТОРИЯ.
Я второй год сотрудничаю с Санкт-Петербургской феминистской группой «Ребра Евы». Эта группа проводит спектакли, фотовыставки, кинопоказы и лекции на тему феминизма и положения женщин.

Сэм Дилан Финч: «Если здесь нет инклюзии, кому это на самом деле надо?»

Источник: LET'S QUEER THINGS UP!
Переведено специально для проекта Пересечения

Начиная с прошлого октября, меня стали все чаще приглашать выступать на конференциях и на других подобных мероприятиях.

Вначале это было захватывающе. Мне всегда хотелось путешествовать и рассказывать о своем опыте, потому что я считаю, что встреча с глазу на глаза может дать гораздо больше, чем видео или текст с экрана. Я хотел, чтобы у важных вопросов, о которых я говорю, появилось человеческое лицо.

Я хотел, чтобы народ понял, что трансгендерные люди существуют, и в том числе существуют биполярные трансгендерные люди, которые не просто выживают, а и процветают в ограничивающем их мире.

Но приглашения отзывались так же быстро, как и приходили. Не из-за того, что отменяли сами мероприятия, и не из-за того, что я был не в состоянии говорить — время от времени мне отказывали в участии из-за того, что я просил аккомодацию.

Всю свою жизнь я страдаю от тревожности, и поэтому я, как и многие инвалиды, просил, чтобы во время путешествия у меня был сопровождающий.

Иногда нам нужен сопровождающий, который мог бы оказывать услуги переводчика. Некоторым из нас нужна помощь, потому что наша свобода передвижения ограничена. Из-за того, что я давно сталкиваюсь с паническими атаками, мне нужен помощник, чтобы лучше справляться с тревожностью, которая часто бывает спровоцирована некоторыми аспектами путешествия.

Рейчел Коэн-Роттенберг: "Распуская свои седые волосы"

Источник: The Body Is Not An ApologyПереведено специально для проекта Пересечения

На фотографии изображены глаза автора, очки и нос. Автор — белая женщина с седыми волосами, обрамляющими ее лицо. Фотография черно-белого цвета, и сделана под углом.

Для меня эта фотография имеет большое значение: это первая фотография, на которой мое лицо обрамляли седые волосы. Большая часть моих волос еще темные, но с правой стороны волосы стремительно седеют. Обычно я заправляю свои волосы назад или забираю в хвост, и седина тогда выглядит всего-лишь серой полоской. Думаю, я ношу такую прическу, потому что я не хочу видеть в зеркале седину и предпочитаю игнорировать, что другие при этом ее видят.

Учитывая, что я ниже практически всех людей младше 12 лет, практически все люди могут прекрасно видеть мои волосы. В свете осознания этой неприятной правды, я решила распустить волосы, так, чтобы видеть седину самой. И после этого я сфотографировалась — точнее, сделала несколько фото.

Я выгляжу немного встревоженной? Это потому, что я действительно встревожена.

Не уверенна, почему именно меня так пугает седина. Возможно, это напоминает мне о том, что я смертна. Или, возможно, это напоминает мне о том, что я лишилась социального капитала в молодежной культуре — а именно с этой культурой, как бы иронично это ни звучало, связали свою жизнь многие члены моего поколения бэби-бума.

Или, возможно, все менее сложно, и дело в несоответствии между тем, как я себя представляю и тем, как я выгляжу на самом деле — я осознаю себя 20-летней, а седина в этом возрасте выглядит довольно странно.

В тот день, когда я сделала фото с сединой, я сделала еще несколько фото. Я сфотографировала другие части своего тела, большая часть которых меня пугает. На некоторые места я бы явно не хотела смотреть. Я довольно застенчивый человек, но с возрастом я стала смелее, и поэтому решила поделиться этими фотографиями.

Айман Экфорд: "Пример Стокгольмского синдрома"

Думаю, многие из вас слышали о Стокгольмском синдроме. Большинство специалистов считает, что это - своеобразная форма защиты, свойственная большинству людей. Психика этих людей неспособна постоянно находиться в состоянии борьбы и напряжения. Ощущение того, что насилие незаслуженно, и ничего нельзя поделать, причиняет человеку слишком много боли, и поэтому психика «сдается», ломается (или, возможно, переходит в режим «экономии энергии»), и сильная эмоциональная привязанность к обидчику занимает место состояния бессмысленного сопротивления. Из-за этой привязанности человек склонен идти на уступки, предположительно, тем самым подвергая себя меньшей опасности. Возможно, это удачная «стратегия» в случае кратковременной опасности, но проблема в том, что Стокгольмский синдром гораздо чаще срабатывает в продолжительных отношениях, в том числе и семейных, и из-за этого многие люди, сами того не желая, ухудшают свою жизнь, отказываясь разорвать отношение с абьюзивными родственниками.

Я хочу рассказать вам о случае, который очень хорошо показывает, на что может быть похож Стокгольмский синдром в семье.

Дело было в поезде Санкт-Петербург — Новороссийск. В плацкартном вагоне ехала супружеская пара. Жена была очень маленького роста, полненькая и неуклюжая. По неизвестному стечению обстоятельств у нее был билет на верхнюю полку, но она была настолько низенькой, что не могла самостоятельно туда залезть, чем ее муж явно пользовался.
Он ворчал на жену, когда она просила его помочь ей спустится вниз, чтобы поесть.
- Ты постоянно ешь! Ниче, потерпишь, - кричал он. - Ты и так толстая.
Когда же он, наконец, позволил ей пообедать внизу, он стал ругать ее за то, что она после обеда хотела вернуться на свою полку.
- Ты же хотела попасть вниз. Тебе не угодишь!

Саша Харитонов: "Это же просто шутки"

Источник: Саша Харитонов
Переопубликовано по просьбе автора.

Статья, частично написанная как ответ на статью, посты и комменты, частично как рассуждение о равноправном общении, и в конце, на мой взгляд, самое важное – о культуре смеха на сегодняшний момент и квиркультуре. 

Сегодня я думаю о смехе. Недавно ЛГБТ-правозащитная группа опубликовала картинку, которую многие подписчики восприняли как высмеивание феминисток, отстаивающих феминитивы. Администраторы группы уверенно отвечали, что любые адекватные люди могут посмеяться над собой, а кто не может – сам виноват. В пример приводили и «Шарли Эбдо» - дескать, если не смеяться, то что – вот так?

 Несколько дней спустя Лентач опубликовал большой материал с заголовком о том, что смеяться над инвалидами можно. Справедливости ради заметим, что в конце материала приводились и другие взгляды, но, кажется, большая часть посвящена тому, что да, это ок, да и заголовок о том же. Вот посмотрите – они сами говорят, что им норм. 

 Что для меня не так с шутками над феминистками, веганами, людьми с инвалидностью и т.д? 

Начнем с того, что с точки зрения психологии, любая шутка имеет или агрессивный, или сексуальный подтекст. То есть она позволяет «легализовать» в пространстве общественного диалога(или просто диалога) какие-то табуированные в этом контексте вещи, которые иначе не высказать, а уж очень хочется. Мы сейчас не будем о сексуальном аспекте, потому что в публичном пространстве, и на тех примерах, о которых я говорю, речь идет об агрессивном подтексте. 

Цветные коммуникационные бейджи

Источник: ASAN
На русском языке впервые опубликовано на сайте Нейроразнообразие в России

Фото цветных коммуникационных бейджей

Цветные коммуникационные бейджи (Color Communication Badges) - это система, которая впервые была введена в аутичном пространстве и на конференциях, посвященных вопросам аутизма. Она помогает людям сообщить всем, кто может видеть их бейджи, о своих коммуникационных предпочтениях.

Цветные коммуникационные бейджи вставляются в держатель, который можно прикрепить или приколоть к одежде. В держателе для карточки с именем находятся три карточки: одна зеленая карточка с надписью "ЗЕЛЕНЫЙ" (GREEN), одна желтая карточка с надписью "ЖЕЛТЫЙ" (YELLOW), и одна красная карточка с надписью "КРАСНЫЙ" (RED).
Карта, которая находится сверху, является активной, обозначающей картой; две другие спрятаны под верхней, но так, чтобы быть доступными хозяину, если они ему понадобятся.
Если показана зеленая карта, это обозначает, что человек хочет общаться, у него проблемы с тем, чтобы инициировать разговор, но он хочет, чтобы люди, которые заинтересованы в разговоре, обращались к нему.

Кара Лайбовитц: «Вот что значит бинарность в понимании инвалидности»

Белый человек с короткими светлыми волосами, в серебряной кофте и в джинсовых шортах тянется за бутылкой. Перед человеком полки с бутылками. Человек стоит на инвалидном кресле. Надпись на фотографии: «алкоголь творит чудеса». 

Источник: That Crazy Crippled Chick
Переведено специально для проекта Пересечения

Я существую в пределах серых границ инвалидности — в той части, где нельзя делить все на черное и белое. Моя инвалидность не является полностью видимой и полностью невидимой. Иногда я могу ходить, а иногда езжу на инвалидном кресле. И таких, как я, больше, чем вам может показаться. Мир не делится на черное и белое. И поэтому бинарное представление об инвалидности — основанное на том, что вы либо низкофункциональный, либо высокофункциональный — в корне неверно. Считается, что вы либо «прикованы к инвалидному креслу», либо можете ходить. Вы либо полностью глухи, либо прекрасно слышите. Видели подобные картинки?

Подобная бинарность инвалидности меня просто задолбала!

Именно поэтому я так разозлилась, когда увидела этот мем на Facebook. Моя жизнь не является шуткой. Жизнь в серой зоне инвалидности гораздо более ужасающая, чем вы думаете, и именно из-за подобного восприятия.
Вот, ВОТ именно поэтому я еду в автобусе, сидя в инвалидном кресле, несмотря на то, что я могла бы встать и это было бы куда более безопасно, несмотря на то, что мое кресло уже несколько раз переворачивалось в автобусе.

Айман Экфорд: "Почему мне не нравится выражение "Человек с ограниченными возможностями"?"

Если честно, название звучит не совсем корректно. Мне очень нравится выражение "человек с ограниченными возможностями". Не в том смысле, о котором подумали вы, а в буквальном. Мне не нравится, когда это выражение используется для "политкорректного" обозначения людей с инвалидностью. Я аутист, и, теоретически, я могла бы оформить инвалидность, но я никогда не стала бы называть себя "человеком с ограниченными возможностями". Если бы кто-то попробовал бы называть меня таким образом, мне стало бы просто смешно.
Начнем с того, что каждый человек, даже самый здоровый, привилегированный и соответствующий всем нормам - человек с ограниченными возможностями. Абсолютно любой человек. Не существует людей, чьи возможности были бы не ограничены.
Так что выражение "человек с ограниченными" само по себе не несет в себе никакой смысловой нагрузки, это все равно что сказать "человек", принадлежащий к виду "homo-sapiens".

Рейчел Коэн-Роттенберг: «Что? Вы хотите сказать, что я выгляжу ТАК? Мысли о не очень красивом старении»

Источник: The Body Is Not An Apology Переведено специально для проекта Пересечения

На черно-белой фотографии видны темные глаза, очки и нос автора. Автор — белая женщина с морщинистым лбом

Около 20 лет назад кто-то сказал мне о том, что все мы храним в голове наш образ, и что этот образ хранится в вашем сознании очень долго, когда вы уже становитесь старше и выглядите по другому. Это не просто визуальный образ. Он также отражает наш взгляд на жизнь, и наше понимание того, как мы взаимодействуем с миром.

Во время этого разговора мне было 35 лет, и я недавно стала мамой. В моей голове был возраст меня двадцатилетней, и я об этом не сильно заморачивалась. В конце концов, 35 лет не сильно отличается от 20 — особенно учитывая тот факт, что я родила ребенка в прошлом году, и мне казалось, что жизнь только начинается.

Сейчас мне 55, а моему ребенку 20, и я по-прежнему думаю о себе как о 20-летней. В последнее время я очень много об этом думаю. Как я могу воспринимать себя так, словно я ровесница своего ребенка?

Вера, секс, культура: почему к ЛГБТ по-разному относятся в разных странах?

Радужный флаг на стене. Надпись внизу флага: "Мы принимаем всех"

По материалам Huffington post от 5 июля 2017 года
Подготовлено специально для Nuntiare.org
Представители какой религии с наименьшей вероятностью будут негативно высказываться о гомосексуальности?

1. Католики
2. Буддисты
3. Индуисты

Согласно анализу «Всемирного обзора ценностей» (World Values Survey), вы правы, если ответили, что это католики.

А представители какой традиции — в той же мере, что и мусульмане — скорее всего не будут одобрять гомосексуальность? Протестанты.

Это — одни из немногих удивительных результатов, которые можно найти в книге «Международное общественное мнение о сексуальности: исследование отношения по всему миру».

Социолог Эми Адамчик из Городского университета Нью-Йорка исследует данные, полученные в трех волнах исследований «Всемирного обзора ценностей». Эти исследования покрывают практически 85% населения земли. Помимо сбора статистических данных, в ходе исследований изучались СМИ, глубинные интервью и отдельные кейсы.

Айман Экфорд: «Культурная принадлежность или специальный интерес?»

Когда я рассказываю о своей культурной принадлежности и о своей культурной идентичности, мои слова часто ставятся под сомнение.

- Ты не можешь быть американкой, если родилась в русской семье. Если ты интересуешься какой-то культурой, это не значит, что ты к ней принадлежишь.

Я полностью согласна со второй частью данного высказывания. Я никогда не говорила, что интерес к определенной культуре и культурная принадлежность одно и то же.

При этом я признаю, что человек может интересоваться своей культурой, и что его культура может даже стать его специальным интересом.

И я утверждаю, что человек может принадлежать не к той культуре, в которой он вырос. И эта принадлежность далеко не всегда формируется через интерес.

Чтобы вы это поняли, что я имею в виду, я объясню, что значит для меня интерес к Ближнему Востоку, и что для меня значит быть американкой.

Итак, политика Ближнего Востока, социальные проблемы, возникающие во многих Ближневосточных странах и исламистский терроризм (в частности история, пропаганда, особенности устройства и другие аспекты существования запрещенных в Российской Федерации организаций ИГИЛ, Аль-Каиды и Талибана) – это мои специальные интересы.
Я читаю все, что мне попадается на данные темы. В буквальном смысле все – от популярных «вдохновляющих» книжек вроде биографии Малалы Юсуфзай и полуконспирологической российской аналитики, до подробных исследований «политических мозговых центров» и Дабика (официального англоязычного журнала ИГИЛ). Я просмотрела уйму видео, снятых ИГИЛ и Аль-Каидой, прочла уйму статей как по фундаменталистским направлениям ислама, так и по либеральному исламскому богословию, и уйму книг и обрывков из книг, в которых говориться о политике исламских государств. Среди этих книг были автобиография Беназир Бхутто, первой женщины премьер-министра Пакистана, анализ ситуаций на Ближнем Востоке известных американских политологов Ханингтона, Бжезинского и Киссенджера, обрывки из книг отца современного такфиризма Саида Кутба и множество других вещей.

Когда речь заходит о политических и социальных вопросах, касающихся Ближнего Востока, я хочу знать все! Мне не надо, чтобы меня ограничивали и за меня решали, что мне читать – мне нужны разные источники информации и разные точки зрения. Я сама способна сделать выводы и систематизировать полученную информацию.

Виктория: «Эйблизм в российской психиатрической клинике»

Вопросы задавала Айман Экфорд. Впервые опубликовано на сайте Пересечения.

1) Вопрос: Как тебя зовут? Из какого ты города?

Ответ: Меня зовут Виктория. Я из Екатеринбурга.

2) Вопрос: Как ты решила обратиться в психиатрическую клинику? Как ты выбирала, в какую именно клинику обращаться?

Ответ: Я попыталась покончить с собой, но когда я увидела, что у меня действительно получилось слегка порезать вены, я запаниковала и позвала на помощь родителей. Они оказали первую помощь, а когда успокоились, сказали, что если я причиняю себе вред, мне нужно медикоментозное лечение. Я с этим согласилась. Была выбрана больница, ближайшая к месту жительства и я отправилась на прием к психотерапевту. Психотерапевт выписал мне лекарства, но сказал, что в моем случае уже идет речь о госпитализации и дал мне направление к психиатру по району моей прописки. Я отправилась туда на прием. Я хотела лечь на дневной стационар, но психиатр сказал, что если была попытка суицида, лечь можно только в закрытое отделение.

3) Вопрос: Сколько времени ты провела в клинике? Какие там были условия?

Ответ: В клинике я провела три недели, правда на второй и на третьей неделе меня отпустили домой на выходные. Закрытых отделений в клинике всего четыре, два мужских и два женских. Каждое отделение делится на два крыла, которые в больнице называют постами. На первом посту содержатся тяжелые пациенты, на втором более легкие. Но всех вновь поступивших кладут на первый пост, пока их не осмотрит врач.

Кейли Фаринас и Крей Фаринас: "Четыре вида школьного эйблизма, которые оставили меня совершенно травмированной"

Источник: Everyday Feminism  На русском языке впервые опубликовано на сайте Нейроразнообразие в России
Переводчик: Каролина Куприянова

(Девочка с длинными темными волосами и смуглой кожей смотрит в камеру. На ней розовая футболка. У нее недовольное выражение лица. За ее спиной другие дети смотрят на нее и смеются. Источник: iStock)
Я просыпаюсь из-за кошмаров о школе.
Мне двадцать два. Я закончила университет. Я не живу ни в одном из тех городов, в которых я ходила в школу, поэтому ничто не заставит меня переживать школьное прошлое или столкнуться со старыми учителями.
Однако, травма, которую мне довелось испытать в старших классах, была настолько сильной, что я до сих пор просыпаюсь из-за кошмаров по ночам. Почему же мне до сих пор больно?

У вас бы тоже были ночные кошмары, если бы вы узнали на собственном опыте, каково это быть предметом насмешек, подвергаться всей той жестокости эйблизма, дискриминации, и исключению из школьной системы, что испытала я и многие другие подростки с инвалидностью.
Не только школьная система не была организована таким образом, чтобы защитить меня от неконтролируемых предрассудков учителей и школьной администрации, но и они сами отворачивались, когда я подвергалась ужасающим издевательствам других детей.
И, к сожалению, такое было в порядке вещей. С детского сада и до окончания школы.
Я продолжаю надеяться, что всё меняется, что это просто мне не повезло учиться в жутких школах, и что сейчас дети с инвалидностью находятся в гораздо лучшем положении.
Но, честно говоря, даже хотя я и посещала довольно хорошую школу и несмотря на то, что прошло более десяти лет с тех пор, сейчас я слышу от детей- инвалидов и от их родителей, что на самом деле влияние, оказываемое эйблизмом, не претерпело каких-то сильных изменений.

Дети всё ещё проходят через боль, третирование и угнетение, которые переживала и я много лет назад. Это не просто ужасает меня – это разбивает мне сердце.
Поэтому я говорю сейчас. Я остановлюсь на тех темах из своего опыта, которые отдаются эхом  в голосах других людей с инвалидностью. И я надеюсь, что те, кто работает в школах или кто выступает за права школьников, нас услышат.

Потому что мой школьный опыт - это довольно грустная история, и я бы никогда, никогда бы не хотела увидеть, что подобное повторяется с кем-нибудь ещё. Травмы, которым мы подвергаем учеников с инвалидностью или от которых не смогли их защитить надолго оставляют глубокие шрамы. Эти шрамы учат детей с инвалидностью тому, что они всегда должны ожидать какого-то издевательства от окружающего мира

Ниже следует список абсолютно предотвратимых действий эйблизма, наполненных травмирующими событиями, которые я пережила как ребёнок-инвалид, и которые оставили самые глубокие шрамы из тех, что я ношу до сих пор.

Обращение толстой подруги: я хочу, чтобы вы не забывали об этом в разговорах о теле

Изображение на бледно-розовом фоне: палец указывает на толстую женщину. Фигуры окрашены малиновым цветом

(Внимание: Личный опыт и восприятие автора может не совпадать с опытом и восприятием других толстых людей. Текст может быть сложен для восприятия некоторых людей с алекситимией)

Переведено специально для сайта и паблика Пересечения. Время чтения: 4 мин.
Источник: Medium

Я хочу, чтобы вы меня внимательно выслушали. И мне надо, что вы поверили моему рассказу.

Я хочу, чтобы вы произнесли слово «толстая». Чтобы вы именно так меня называли. Потому что я действительно толстая. 26-й размер достаточно большой для того, чтобы в некоторых магазинах для толстух не было одежды моего размера, для того, чтобы некоторые врачи отказывались со мной работать, для того, чтобы я боялась поездок в аэропорт, ведь оттуда меня могут выставить из-за моего веса, даже не посмотрев на билеты, или внезапно потребовать, чтобы я купила второй билет, и мне придется объяснять семье, друзьям и коллегам, почему я не смогла прилететь. Все разговоры о теле — вне зависимости от того, происходят они в СМИ или среди друзей — сводятся к тому, как избежать жуткой полноты, чтобы не выглядеть как я. Мне нужно, чтобы вы поняли, насколько это больно, и осознали, что я сталкиваюсь с этим постоянно.

Я знаю, что об этом тяжело говорить. Но говоря о полноте, я не говорю о чувствах, о самоощущении, о вопросах изображения тела и внутренней силе. Я говорю о том, как отдельные личности и социальные системы относятся ко мне и к тем людям, которые внешне похожи на меня. Я хочу, чтобы вы поняли, что мой опыт отличается от вашего, потому что я толстая.

Рейчел Коэн-Роттенберг: «Почему так много людей не понимают системного угнетения?»

Переведено специально для сайта и паблика Пересечения

Источник: Disability and Representation

Недавно я участвовала в дискуссии о том, почему цветные люди так часто становятся жертвами повышенного внимания со стороны полиции (подумайте вот над чем- их гораздо чаще обыскивают, и это не считая других нарушений их прав), и почему они непропорционально чаще задерживаются и арестовываются. Как обычно в подобных дискуссиях, один из участников предложил ошибочное «решение». Это «решение» заключается в том, что цветные люди просто должны быть вежливее с полицией и не делать ничего, что может быть истолковано как подозрительное и потенциально опасное поведение. Другими словами, если бы цветные вели себя «нормально», все бы у них было хорошо.

Я снова и снова перечитывала эти слова — настолько они меня шокировали. Дело не только в том, что эти слова основаны на неверных идеях — они основаны на непонимании проблемы расизма и на идеалистическом представлении о всеобщем контроле над ситуацией. Они еще основаны на взглядах, которые когда-то разделяла и я: их автор считал, что общество справедливо, и что если мы все будем делать правильно, мы будем в безопасности.

Так много лет назад думала и я. А потом вдруг осознала, что невозможно обезопасить себя, сделав все «правильно», потому что в глазах того общества, в котором я живу, я сама по себе являюсь «неправильной». Сам факт существования маргинализированных людей воспринимается как ошибка, и именно поэтому они привлекают внимание полиции и других представителей власти. Именно поэтому чернокожий человек привлекает внимание просто из-за того, что водит машину, трансгендерный человек привлекает внимание просто из-за того, что идет по улице, а инвалид — из-за того, что он_а может вставать. Мы сами по себе считаемся «неправильными».

Айман Экфорд: «Моя культура. Очень личная история»

- Человек не может «стать» индейцем, если он им не родился, - написал мне читатель моей группы в ВКонтакте.

Я так и не смогла узнать, почему это невозможно. В одной из своих прошлых статей я писала о том, что моя культура не сформировалась в результате социализации и подражания, как культура большинства моих знакомых. Но, похоже, многие этого не поняли.
Что еще влияет на формирование культуры? На этот счет есть много научных и антинаучных теорий. Все дело в земле? В семье и предках? Или, может, все дело в общем опыте угнетения и в общих привилегиях? Ведь люди, которые говорят, что тот, кто не был рожден индейцем, не может им стать, часто говорят о дискриминации индейцев и об их опыте угнетения.
Культуру индейцев я понимаю не лучше, чем русскую культуру, и поэтому я не решусь говорить о них. Но я могу рассказать, как вышеперечисленные вещи повлияли на мою культуру.


О земле, на которой я родилась.
1.
Я родилась в Донецке, в Восточной Украине. И уже в пять лет четко осознавала, что я точно не украинка.
Я родилась в русской семье, и в моем отказе признавать украинскую идентичность не видели ничего необычного. Тем более, что тогда я еще называла себя русской.
«Я русская» значило: «Я не хочу говорить на украинском языке, и ненавижу ложь, которой меня пичкают в садике!».
Конечно, я не хотела говорить на украинском языке! Мне и на русском было сложно формулировать свои мысли.
И, конечно же, я ненавидела непонятную дребедень, которую вещала нам воспитательница с целью привития патриотизма.
Я ненавидела, что в садике нам говорили про то, что все мы украинцы, потому что в моей семье никто не был украинцем – это я знала точно.
Я ненавидела, что нам часто повторяли, что «без калини нема Украiни», потому что это был абсурд. Какая связь между государством и деревом? Тогда я еще не понимала, что это метафора.
Я ненавидела, что рассказы об истории Украины не совпадают с той историей Украины, которая изложена в советских книгах моего деда, а советская история, как мне говорил дед, не совпадает с той, что была написана во времена Российской Империи.
Это выработало у меня стойкое неприятие к любой пропаганде и иммунитет к любым попыткам привить мне патриотизм.

Айман Экфорд: "Культура и нейроотличия"

1.
Я против расизма. Но еще я против того, чтобы сам факт моего существования и существования людей, похожих на меня, считали расизмом.

2.
В последнее время в феминистских группах стали появляться статьи, направленные против расизма. Вначале мне это очень нравилось, пока я не осознала, что некоторые идеи в этих группах являются лишь еще одной формой угнетения. Я сейчас говорю про многие посты о «культурной апроприации», и о ситуациях, когда участники групп, при поддержке администрации, утверждают, что человек не может принадлежать к той культуре, в которой он не родился.
Культурная апроприация является серьезной проблемой, которая задевает чувства представителей угнетенных культур, и причиняет им вред, уничтожая определенные важные аспекты их культур. Я не спорю, что с которой надо бороться - но в том случае, когда речь действительно идет о культурной апроприации, а не о подобных идеях.
Эти заявления являются не только игнорированием чужого опыта –они являются крайне эйблистскими, потому что механизм формирования культурной принадлежности напрямую связан с нейротипом человека.


3.
Что такое «русская социализация?» Как она появляется?
Человек живет на куске территории под названием Россия, и от этого становится русским?
Но что будет, если вы сейчас, скажем, поедете в Эфиопию и проживете там несколько лет – станет ли ваша социализация от этого Эфиопской?
Я в этом сильно сомневаюсь – во всяком случае, я слышала, что культурную «социализацию» обычно получают в детстве. И для того, чтобы ее получить, недостаточно жить на определенном куске территории – для этого необходим механизм подражания.

Петерсон Тоскано: "Вред от практик преодоления гомо- и бисексуальности и гендерной неконформности"

Статуя льва, лежащего на щите

(История основана на личном опыте человека, который пытался "исцелить" себя от гомосексуальности)

По материалам Beyond Ex-gay Подготовлено специально для Nuntiare.org

В последние 4,5 года я контактировал с очень и очень многими жертвами практик преодоления гомо- и бисексуальности и гендерной неконформности. Это люди, которые приобрели опыт экс-ЛГБТ сами или участвуя в программе по преодолению гомо- и бисексуальности и гендерной неконформности. Они пытались изменить свою сексуальную ориентацию или гендерную идентичность и называют себя экс-ЛГБТ.

Слушая эти истории и думая о собственном пути экс-гея, я начал понимать, что подобные практики могут нанести людям очень много разнообразного вреда. В таких практиках есть и хорошие моменты, но в большинстве случаев вред все-таки перевешивает.

Я прекрасно понимаю, что опыт преодоления гомо- и бисексуальности и гендерной неконформности — не единственный источник вреда. Гомофобные церкви, гомофобное общество, а во многих случаях — даже наши собственные семьи могут сильно навредить человеку. Но практики экс-ЛГБТ увеличивают вред, предлагая надежду на какое-то изменение или свободу. Программы по преодолению гомо- и бисексуальности и гендерной неконформности обычно ведут честные, добрые и искренние люди. Именно из-за этих их качеств люди, уже поняв, что программа не работает, продолжают испытывать чувство вины за свое поведение и идентичность.

Я составил список аспектов жизни, которым причиняется наибольший вред и краткое описание того, как именно это происходит:

Сэм Дилан Финч: «5 способов, с помощью которых можно поддержать близкого человека с с-ПТСР»

(В тексте даны ссылки на англоязычные статьи, как в оригинале, если нет их перевода на русский язык. Если же перевод есть и известен нам, дается ссылка на русскоязычный перевод)
Источник:Everyday Feminism

Переведено специально для сайта и паблика Пересечения

Персона, утешающая своего друга

Я смотрел диснеевский мультик Горбун из Нотр-Дама, и внезапно мне стало плохо.

С самого начала тот газлайтинг, с которым сталкивался Квазимодо – то, что ему говорили, что мир полон опасностей, что его никто никогда не полюбит и не примет, что он не нужен никому, кроме Фролло – воспринимался мною как нечто очень болезненное и знакомое.

Во время просмотра мультика я едва мог дышать. Изоляция Квазимодо в колокольне ужасно напомнила мне ту изоляцию и контроль, которому я подвергся много лет назад.

- Эй, - мягко сказал мой партнер. – Ты в безопасности, Сэм. Все хорошо. Но если тебе сложно это смотреть, я буду рад, если мы посмотрим что-то другое.

В разгар эмоционального флешбека мои страхи были развеяны заверениями моего партнера. Я мог только кивнуть. Без лишних слов, мой партнер включил Вселенную Стивена – один из моих любимых сериалов, каждую серию которого я смотрел как минимум три-четыре раза, и которое всегда успокаивает меня своей привычностью и обаянием.

Я глубоко и медленно вздохнул, и мне стало лучше от того, что мой партнер тихо сидит рядом. Если за эти годы я чему-то и научился, так это тому, что зачастую величайшее исцеление происходит именно тогда, когда мы позволяем себе любить и быть любимыми.

Когда психотерапевт сказал, что я, вероятно, страдаю С-ПТСР (сложное - или, как его еще называют, комплексное- посттравматическое стрессовое расстройство), для меня вдруг все встало на свои места. Эти флешбеки, сверхбдительность, страх быть брошенным, недоверие, диссоциация, глубокая и постоянная эмоциональная боль, которая, как мне кажется, была со мной с самого рождения – все это вдруг получило объяснение, укладывающиеся в один диагноз, и обрело гораздо больше смысла.

Айман Экфорд: "О нравственных нормах и патриархе Кирилле"

Фото патриарха Кирилла на фоне толпы. Источник

Я  ненавижу разговоры о морали и нравственности, если у "морали" и "нравственности" нет никакого логического обоснования.

Что такое мораль, и что такое нравственность? Это чисто оценочные понятия, которые разные люди определяют по-разному.

В ЮАР времен апартеида  расизм считался нравственно обоснованным.
Согласно морали нацистской Германии, сожжение в печах евреев было нравственно обоснованным.
По мнению боевиков ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная на территории РФ), нравственно обоснованно уничтожать всех, кто не считает "Исламское государство" тем самым халифатом, который был обещан в "древнем пророчестве", потому что, по мнению ИГИЛовцев, эти люди выступят на стороне зла в финальной битве добра со злом.

Всю историю человечества мораль и нравственность использовалась одними людьми для дискриминации и уничтожения других. И поэтому мне до сих пор очень неприятно, когда подобные аргументы о нравственности используются моей бывшей церковью.

Ниже приведена цитата патриарха Кирилла:

"Тема ограничения человеческой свободы нравственностью сегодня очень актуальна. Вы знаете, что в некоторых странах Запада, к сожалению, принимаются законы, которые порывают с нравственной природой человека, с совестью. Например, законы о так называемых гомосексуальных браках — почему люди так восстали против них? Да по той же причине, по которой восставали против фашистских законов, против законов апартеида. Эти законы порывают с нравственностью, а когда законодательство теряет связь с нравственностью, оно перестает быть приемлемым, оно вызывает протесты…

Пит Уолкер: «Со-консультирование при ПТСР»

Источник: Pete Walker

Переведено специально для сайта и паблика Пересечения

Если вы не можете найти или оплатить хорошего психотерапевта, и/или если вы хотите дополнить психотерапию, прорабатывая травму с близким человеком, (как регулярно делаем мы с женой), вы можете найти безопасную персону, и оказывать друг другу услуги по со-консультированию. Существует множество вариантов проведения со-консультирования. Вот простая структура, которая может помочь вам организовать безопасное и полезное со-консультирование. Я использую эту структуру не только сейчас, когда занимаюсь со-консультированием с женой – я использовал ее и раньше, при двух предыдущих долгосрочных со-консультациях.
Вы, можете адаптировать эту модель под свои нужды, и менять ее в соответствии с вашими потребностями и соглашениями.

1. Выделите 30-60 минут в неделю на проведение со-консультационного сеанса.

2. Пусть один из вас начнет рассказывать обо всем, что е_е сейчас волнует, а другой, тем временем, просто слушает, воздерживаясь от какого-либо вмешательства за исключением практики Активного Слушания. Вначале очень важно дать возможность человеку начать говорить о своей проблеме.

Наши мероприятия на Всероссийском Феминистическом Лагере

7 женщин разного пола, возраста, расы и телосложения. Одна из женщин сидит в инвалидной коляске. Еще на одной надет хиджаб. Источник

На фемлагере, который пройдет с 14 до 20 августа на Черном море, в Кринице, будет два наших мероприятия, которые будет проводить Айман Экфорд, создатель нашего сайта.

1) Лекция об аутичных женщинах
Речь пойдет о распространенности аутизма у женщин, об их проблемах и о том, как сделать феминизм более доступным для аутичных женщин, и помочь им включиться в движение.

2) Лекция об интерсекциональном фемнизме
Лекция будет включать в себя историю + российский контекст: как сделать феминизм более доступным для инвалидок, лесбиянок и бисексуалок, для мигранток и нац. меньшинств, для несовершеннолетних девочек и других представительниц угнетаемых социальных групп.

"Эйджизм и сексизм переплетаются в теории и в общественном сознании, точно так же как эйблизм и сексизм. "Традиционные семейные ценности" основаны на эйджизме и сексизме. Эйблизм - по сути, дискриминация из-за особенностей мозга и тела, которые считаются в обществе "хуже". Аналогично этому для дискриминации женщин используются стереотипы, основанные на идее того, что женщина по определению слабее/глупее, а соответственно "хуже".