Я с плакатом на Дне Молчания.
ИСТОРИЯ ПЛАКАТА.
27 апреля, для Дня Молчания я решила сделать плакат об ЛГБТ-подростках. "Сделать" - громко сказано, потому что на самом деле я придумала текст, передала ее Алексею Сергееву, и Марианна Гельман изготовила плакат, который я увидела только в день акции.
На плакате, как я и планировала, было написано: "ЛГБТ-подростки - люди, а не инструмент для пропаганды вашей гомофобии. НЕТ позорному закону, убивающему ЛГБТ-подростков".
Мне удалось постоять с ним всего несколько минут - ко мне подошли полицейские, и заставили убрать плакат, угрожая мне задержанием. Я являюсь иностранным гражданином и поэтому, по мнению российского законодательства, не имею права организовывать публичные мероприятия. Как мне говорили юристы ЛГБТ-инициативной группы Выход и организации Российская ЛГБТ-сеть, это крайне спорное заявление - во-первых, потому что этот "закон" противоречит международному законодательству, во-вторых, потому что одиночное пикетирование не является организацией публичного мероприятия.
Но гомофобным полицейским безразлично международное законодательство - как и логика российского законодательства.
Поэтому мне пришлось убрать плакат и звонить юристу.
Плакат несколько раз "мигрировал" - вначале в общий пакет для плакатов, а потом к моему знакомому Андрею Силкину, который сегодня впервые участвовал в Дне Молчания и посчитал важным именно повестку ЛГБТ-подростков. Когда я, убедившись в том, что у меня есть право на пикетирование, хотела вернуть плакат себе, оказалось, что время вышло, и началась прогулка с заклеенными ртами. Заклеенные рты на Дне Молчания символизируют попытки гомофобов и трансфобов заткнуть нас, и внимание к проблемам тех гомосексуалов, бисексуалов и трансгендернов, которые не могут говорить о своей сексуальной ориентации и гендерной идентичности открыто. Такие ЛГБТ-люди есть среди людей разных возрастов, они живут в разных регионах, но сегодня я прежде всего думала о чеченских геях, которых убивают за их сексуальную ориентацию, и об ЛГБТ-подростках... Потому что о совершеннолетних чеченских ЛГБТ говорили другие активисты, и потому что мой плакат был посвящен именно подросткам, я решила что сегодня буду говорить именно о несовершеннолетних. Я дала коротенькое интервью одному из журналистов, но, конечно, за тридцать секунд не успела раскрыть всю тему.
Андрей Силкин с моем плакатом.
ВОТ ТО, ЧТО Я ХОТЕЛА БЫ СКАЗАТЬ, НО НА ЧТО У МЕНЯ НЕ БЫЛО ВРЕМЕНИ.
Когда-то я уже писала об этом, но лучше еще раз повториться, чем игнорировать проблему.
Несовершеннолетние - самая уязвимая социальная группа, потому что все права представителей этой группы на законном основании находятся в руках других людей. И в особо уязвимом положении находятся ЛГБТ-несовершеннолетние. Не только подростки, но и дети - у некоторых детей трансгендерная идентичность проявляется еще в раннем возрасте, и родители зачастую пытаются "лечить" трансгендерных детей опасными методами, наказывать их за их самоощущения и даже подвергать физическому насилию. И даже если родители являются "понимающими", при нынешнем отношении к детям и к трансгендерным людям они все равно, вероятно, станут давить на ребенка. Представьте, каково это - с ранних лет, всю жизнь, сколько вы себя помните, ощущать, что даже самые близкие хотят вас переделать, что вы не можете быть собой даже дома, что вы должны постоянно защищать свою идентичность или притворяться тем, кем вы не являетесь! Для большинства людей подобное почти невыносимо.
То же самое касается ЛГБ- подростков, и трансгендерных несовершеннолетних, которые стали осознавать свою трансгендерность в более старшем возрасте. Даже если родители еще не применили к своим детям «санкции» за то, кем эти дети являются, многие из них задолго до камин-аута ребенка делают откровенно гомофобные и трансфобные высказывания, иногда замечая при этом, что бы они сделали со своим ребенком, если бы он оказался «вон как те пи*оры». Зачастую это просто блеф, и в реальности они бы никогда так не поступили. Но этот блеф иногда приводит к тому, что ребенок кончает жизнь самоубийством, так и не совершив камин-аута. И этот его поступок, зачастую, основан на двух основных эйджистских постулатах (одном культурном, а другом юридическом):
а) родители (взрослые) всегда правы, а значит, если я не соответствую их ожиданиям, со мной что-то не так;
b) если родители изменят свое отношение ко мне, у них будут все возможности для того, чтобы испортить мне жизнь; если же они от меня откажутся, у меня не будет шансов на нормальное существование.
И действительно, в нашем обществе и в нашей законодательной системе подростки, выгнанные на улицу, по сути, полностью бесправны. Вне зависимости от их навыков, они не могут самостоятельно устроиться на работу, снять или купить жилье, заключать деловые сделки, даже пересечь государственную границу.
Все, что им остается – пойти на нелегальную и опасную работу, где они, фактически, будут собственностью своих «работодателей», скрываться от полиции, промышляя воровством или незаконными сделками, или отправиться в приют, где отношение к ним будет, вероятно, не лучше, чем дома.
И это я еще говорю о обычных ЛГБТ-подростках из центральных регионов России - представьте себе, какая "альтернатива" есть у детей, которые еще не достигли подросткового возраста, у ЛГБТ-несовершеннолетних с инвалидностью или хроническими заболеваниями, и у ЛГБТ-несовершеннолетних из таких регионов как Чечня!
И при этом опасность российского контекста заключается в том, что ЛГБТ-дети и подростки НА ЗАКОННОМ УРОВНЕ не могут получить позитивную и правдивую информацию об ЛГБТ и ту помощь, которая могла бы спасти им жизнь. Речи ненависти разрешены. А вот правдивые и адекватные данные - нет. Потому что для власти жизнь несовершеннолетних и жизнь ЛГБТ ничего не значит. Несовершеннолетние для власти просто "демографический вопрос" и"будущие" граждане, которым настоящих прав не положено. А ЛГБТ-люди для нее - извращенцы, которые не должны существовать. Поэтому ЛГБТ-подростки вдвойне "не люди" и, согласно этой логике, их можно использовать в качестве "жертвы" во имя "традиционных ценностей".
Общество привыкло лишать детей субъектности ради их "защиты".
Мы ограничиваем несовершеннолетних от информации ради "их же блага и безопасности" - как будто благо и безопасность заключается в незнании. И потом мы ожидаем, что наше общество будет свободным - что люди, которых затыкали первые 18 лет жизни, начнут независимо мыслить; что люди, которых первые 18 лет учили только подчиняться и жертвовать своими интересами ради блага других (родственников, учителей, государства); научаться бороться с авторитаризмом и защищать свои права; что люди, которых до 18 лет ограничивали в информации, в день совершеннолетия сразу же получат все знания о сексуальном здоровье, о политике и о других важных темах.
Под "нами" я имею в виду наше общество, которое "защищает" несовершеннолетних в традиции лучших тоталитарных режимов, ломает их, и воспитывает из них идеальных рабов. И "закон о пропаганде" - просто юридическое воплощение этих идей, в каком-то смысле абсолют этот абсурда.
Как и другие эйджистские "проекты", он на самом деле создан не ради детей, а ради удобства взрослых - на этот раз не только ради того, чтобы взрослым было удобнее контролировать детей, а и ради того, чтобы одни взрослые могли унижать и даже уничтожать других взрослых, используя интересы детей для оправдания своей ненависти.
Задача этого закона в том, чтобы выставить детей безмозглыми объектами, которых надо защищать от "нетрадиционных ценностей", "гей-пропаганды" и «тлетворного влияния Запада». Несовершеннолетние ЛГБТ-люди в этой системе рассматриваются не как полноценные личности, не как люди, которые живут здесь и сейчас, а как символ «невинности» и «чистоты» нашего будущего, которое надо спасать. Реальное благополучие, здоровье, свобода и даже жизни несовершеннолетних в этой системе являются разменной монетой - то есть просто поводом для угнетения других групп населения.
Фактически, ради оправдания гомофобии и трансфобии доминирующая идеология использует чистый, ничем не замаскированный эйджизм - это просто идеальный пример пересечения дискриминаций, того, как один вид предрассудков может укреплять другие. Именно поэтому всем, кто борется с "законом о пропаганде" и с авторитаризмом, важно обратить внимание на эйджизм по отношению к несовершеннолетним, без которого сложно представить подобные законы и политические системы в их нынешнем виде.
Мы на Марсовом Поле.
О ТОМ, КОМУ ВАЖНА СУДЬБА ДЕТЕЙ...
Некоторых несовершеннолетних друзей моих хороших знакомых избивали за то, что они ЛГБТ. Их били родители. Их били гопники на улице.
Я знаю о случаях самоубийств среди ЛГБТ-подростков. В подростковом возрасте, осознавая свою сексуальную ориентацию, я сама думала о самоубийстве.
И, наконец, я понимаю какие последствия для тысяч незнакомых мне людей несет эйджистский, гомофобный, бифобный и трансфобный "закон о пропаганде".
Поэтому мне не наплевать на судьбу несовершеннолетних ЛГБТ-людей.
Но полиции, похоже, наплевать. Полиции наплевать, потому что если бы они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО думали о несовершеннолетних, они не стали бы придумывать фиктивные причины для того, чтобы заставить меня прекратить говорить об их проблемах.
На самом деле, наплевать не только полиции, но и законодателям, и широкой общественности... Поэтому проблемы ЛГБТ-несовершеннолетних настолько серьезные. И молчание их только усложняет.
***
В конце акции я все же развернула свой плакат еще раз, когда окончилась прогулка - на Дворцовой площади, когда рядом не было полиции. Потому что я верю, что этот плакат на самом деле защищает права граждан, а не нарушает законы. Но даже если бы он нарушал какой-либо закон, я бы все равно считала свои действия правильными. Потому что для меня "борьба за права" - это не о подчинении бесчеловечным законам, а о создании законов, которые защищают, а не ущемляют интересы граждан.
