Источник: Un-Boxed Brain
(ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Речи, патологизирующие гомосексуальность и аутизм, упоминание о стирании и игнорировании опыта определенных групп населения)
Обратите внимание: я использую много кавычек на протяжении этого поста, потому что мы не можем отрицать того, что мы являемся патологизируемой группой. Я не стал_а бы использовать слова, которые я поместил_а в кавычки, и поэтому я их и выделил_а.
У вас когда-нибудь был странный зуд от того, что определенная идея уже фактически сформировалась в вашем мозгу, и вам осталось только соединить точки?
У меня так было.
Подобное было у меня в прошлом году, когда я читал_а историю патологизации и депатологизации гомосексуальности. Вероятнее всего, большинство читателей этот блога знают эту историю, но я хочу перечислить несколько фактов (очень коротко) для тех, кто их не знает:
Примерно с середины девятнадцатого века гомосексуальность стали считать болезнью, и она была включена в DSM (книга с классификацией, которую используют психиатры для того, чтобы определить, какие состояния являются психическим «заболеванием» или «расстройством» и как их распознать). В 1973 году гомосексуальность исключили из DSM благодаря действиям активистов из Движения за права геев.
Думаю, большинство людей знают эту общую информацию, но некоторые факты я не знал_а (или имел_а о них очень смутное представление), пока не прочл_а о них в прошлом году.
К гомосесуальным мужчинам и женщинам относились по-разному. В то время как к женщинам чаще относились как к обычным пациентам с психическим диагнозом, мужчин-геев повергали принудительному «лечению», потому что общество считало, что, будучи геями, они не могут быть настоящими мужчинами. С лесбиянками такое происходило гораздо реже. Например, был проект по «лечению» женоподобных мальчиков (тот самый, что породил АВА-терапию), но не было проекта для мужеподобных девочек.
Почему так происходило? Потому что мы живем в патриархальном обществе, в котором внимание уделяется, прежде всего, мужчинам, и если определенного мужчину воспринимают как «ненастоящего» мужчину, считается, что его надо «исправить». Лесбиянок тоже считали ненастоящими женщинами, но им не уделяли такого внимания, потому что они не были мужчинами, и считалось, что они не так уж и важны для общества.
Если вы хотите узнать больше, то можете для начала прочесть об этом в этой книге, но я думаю, что и это краткое резюме может объяснить мой зуд.
Я был_а не совсем уверен_а в причинах зуда и игнорировал_а его до тех пор, пока не начался апрель. В апреле везде размещают синею символику, и поэтому этот зуд стало трудно игнорировать.
(Хочу заметить, что если вы по-прежнему используйте синею подсветку для фотографий в социальных сетях ради «информирования об аутизме», прочтите это. Вы создаете барьеры, которые не стоит создавать. Если вы все еще поддерживаете Зажги Синим, прочтите это. [Ссылка на русскоязычную информацию против акции Зажги Синим])
И вот почему мне сложно было унять зуд: я поняла, что люди думают, что синий всегда был «цветом аутизма». Это не так. Синий – это цвет, который выбрала для своих кампаний организация Autism $peaks специально для того, чтобы показать, что аутизм чаще идентифицируется у мальчиков, чем у девочек. (Хотя у цветов вообще нет гендера, и вы можете прямо сейчас прекратить поддерживать этот нонсенс, связанный с «мужскими» и «женскими» цветами). Я не собираюсь давать ссылку на сайт этой распространяющей ненависть организации для того, чтобы доказать рассказанную мною информацию. Лидеры организации несколько раз подтверждали это. Для проверки вы можете воспользоваться google, и еще поискать больше информации о кампании Зажги Синим.
Вы заметили, что я использовала слово «идентифицируется» а не диагностируется? Я сделала это намеренно. У аутичных мальчиков чаще идентифицируют аутизм. Последние исследования показывают, что аутизм у девочек часто пропускают, потому что аутизм считается мужским диагнозом. Я вижу, что многих родителей данные этого исследования сильно удивили, но я не думаю, что они сильно удивят аутичных взрослых. Во всяком случае, нас удивило скорее то, что об этих данных не знают многие родители.
Я не могу не задаваться вопросом, действительно ли здесь есть аналогия с «лечением» гомосексуальности. Является ли доминирующее представление об аутизме как «проблеме мальчиков» результатом того, что мужчинам в обществе по-прежнему уделяется больше внимания, чем женщинам? И действительно ли стереотип об аутисте как о белом восьмилетнем мальчике процветает именно потому, что все еще есть идеи белого превосходства?
Но зуд становится невыносимым не только от общей сосредоточенности на проблемах аутичных мальчиков. Дело в том, что эта сосредоточенность приводит к игнорированию аутичных женщин, аутичных девочек и родителей аутичных девочек. Их задвигают на задний план. И аутичных женщины, чтобы вы не забывали о том, что девочки тоже могут быть аутичными.
Это очень важно. Девочки могут быть аутичными, и люди должны это узнать.
И при этом меня не существует.
Потому что я не мужчина и не женщина. Я живу в теле, которое чаще считается скорее женским, чем мужским, но я не мужчина и не женщина. Я небинарный, гендерно-неконформный человек. Я живу вне бинарной гендерной системы, которая доминирует в большинстве обществ.
В СМИ очень мало пишут и говорят о гендерно-неконформных аутистах. Проводились некоторые исследования на эту тему, но меня не устраивает то, что о нас говорят только как об объектах исследований, как о лабораторных крысах.
Я не существую на ваших синих картинках о мальчиках. Я не существую, когда речь заходит о ваших кампаниях по повышению осведомленности об аутичных девочках. Меня нет в вашей статистике по аутичным мальчикам и в сообщениях в СМИ о том, что, оказывается, существуют аутичные девочки.
И сегодня я понял_а, что мне даже нет места на Facebook. Раньше я не обращал_а особого внимания на любую статистку своей страницы на Facebook кроме лайков, но сегодня я наткнул_ась вот на это:
(Изображение скриншота владельца страницы, на которой показано соотношение мужчин и женщин разных возрастных групп среди посетителей страницы)
Я проверил_а: мне нравится моя собственная страница. Думаю, Facebook позволяет это отмечать. Но они потеряли 10%. Возможно, я есть в пропавших 10%?
Как гендер-квир я хотел_а бы посмотреть, скольким людям вроде меня нравиться моя страница. Но я не могу сделать этого, потому что Facebook делит всех людей на мужчин и женщин.
Итак, я не существую по данным ваших кампаний по информированию, в действенности которых я давно сомневаюсь. Мне нет места в статистике на Facebook.
Но я все-таки существую. Я чувствую себя вполне реальным человеком.
При этом, если мои наблюдения что-то значат, вам придется признать, что среди аутистов много тех, кто не мыслит о себе в пределах двоичной генденой системы. Гендернонеконформные люди не обязательно являются аутичными или нейроотличными. Они есть среди всех нейрогрупп населения. Но, мы – аутичные гендернонеконформные люди, существуем, и я думаю, что представители подрастающего поколения аутичных детей стали бы меньше себя стесняться, если бы о нас чаще говорили.
(ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Речи, патологизирующие гомосексуальность и аутизм, упоминание о стирании и игнорировании опыта определенных групп населения)
Обратите внимание: я использую много кавычек на протяжении этого поста, потому что мы не можем отрицать того, что мы являемся патологизируемой группой. Я не стал_а бы использовать слова, которые я поместил_а в кавычки, и поэтому я их и выделил_а.
У вас когда-нибудь был странный зуд от того, что определенная идея уже фактически сформировалась в вашем мозгу, и вам осталось только соединить точки?
У меня так было.
Подобное было у меня в прошлом году, когда я читал_а историю патологизации и депатологизации гомосексуальности. Вероятнее всего, большинство читателей этот блога знают эту историю, но я хочу перечислить несколько фактов (очень коротко) для тех, кто их не знает:
Примерно с середины девятнадцатого века гомосексуальность стали считать болезнью, и она была включена в DSM (книга с классификацией, которую используют психиатры для того, чтобы определить, какие состояния являются психическим «заболеванием» или «расстройством» и как их распознать). В 1973 году гомосексуальность исключили из DSM благодаря действиям активистов из Движения за права геев.
Думаю, большинство людей знают эту общую информацию, но некоторые факты я не знал_а (или имел_а о них очень смутное представление), пока не прочл_а о них в прошлом году.
К гомосесуальным мужчинам и женщинам относились по-разному. В то время как к женщинам чаще относились как к обычным пациентам с психическим диагнозом, мужчин-геев повергали принудительному «лечению», потому что общество считало, что, будучи геями, они не могут быть настоящими мужчинами. С лесбиянками такое происходило гораздо реже. Например, был проект по «лечению» женоподобных мальчиков (тот самый, что породил АВА-терапию), но не было проекта для мужеподобных девочек.
Почему так происходило? Потому что мы живем в патриархальном обществе, в котором внимание уделяется, прежде всего, мужчинам, и если определенного мужчину воспринимают как «ненастоящего» мужчину, считается, что его надо «исправить». Лесбиянок тоже считали ненастоящими женщинами, но им не уделяли такого внимания, потому что они не были мужчинами, и считалось, что они не так уж и важны для общества.
Если вы хотите узнать больше, то можете для начала прочесть об этом в этой книге, но я думаю, что и это краткое резюме может объяснить мой зуд.
Я был_а не совсем уверен_а в причинах зуда и игнорировал_а его до тех пор, пока не начался апрель. В апреле везде размещают синею символику, и поэтому этот зуд стало трудно игнорировать.
(Хочу заметить, что если вы по-прежнему используйте синею подсветку для фотографий в социальных сетях ради «информирования об аутизме», прочтите это. Вы создаете барьеры, которые не стоит создавать. Если вы все еще поддерживаете Зажги Синим, прочтите это. [Ссылка на русскоязычную информацию против акции Зажги Синим])
И вот почему мне сложно было унять зуд: я поняла, что люди думают, что синий всегда был «цветом аутизма». Это не так. Синий – это цвет, который выбрала для своих кампаний организация Autism $peaks специально для того, чтобы показать, что аутизм чаще идентифицируется у мальчиков, чем у девочек. (Хотя у цветов вообще нет гендера, и вы можете прямо сейчас прекратить поддерживать этот нонсенс, связанный с «мужскими» и «женскими» цветами). Я не собираюсь давать ссылку на сайт этой распространяющей ненависть организации для того, чтобы доказать рассказанную мною информацию. Лидеры организации несколько раз подтверждали это. Для проверки вы можете воспользоваться google, и еще поискать больше информации о кампании Зажги Синим.
Вы заметили, что я использовала слово «идентифицируется» а не диагностируется? Я сделала это намеренно. У аутичных мальчиков чаще идентифицируют аутизм. Последние исследования показывают, что аутизм у девочек часто пропускают, потому что аутизм считается мужским диагнозом. Я вижу, что многих родителей данные этого исследования сильно удивили, но я не думаю, что они сильно удивят аутичных взрослых. Во всяком случае, нас удивило скорее то, что об этих данных не знают многие родители.
Я не могу не задаваться вопросом, действительно ли здесь есть аналогия с «лечением» гомосексуальности. Является ли доминирующее представление об аутизме как «проблеме мальчиков» результатом того, что мужчинам в обществе по-прежнему уделяется больше внимания, чем женщинам? И действительно ли стереотип об аутисте как о белом восьмилетнем мальчике процветает именно потому, что все еще есть идеи белого превосходства?
Но зуд становится невыносимым не только от общей сосредоточенности на проблемах аутичных мальчиков. Дело в том, что эта сосредоточенность приводит к игнорированию аутичных женщин, аутичных девочек и родителей аутичных девочек. Их задвигают на задний план. И аутичных женщины, чтобы вы не забывали о том, что девочки тоже могут быть аутичными.
Это очень важно. Девочки могут быть аутичными, и люди должны это узнать.
И при этом меня не существует.
Потому что я не мужчина и не женщина. Я живу в теле, которое чаще считается скорее женским, чем мужским, но я не мужчина и не женщина. Я небинарный, гендерно-неконформный человек. Я живу вне бинарной гендерной системы, которая доминирует в большинстве обществ.
В СМИ очень мало пишут и говорят о гендерно-неконформных аутистах. Проводились некоторые исследования на эту тему, но меня не устраивает то, что о нас говорят только как об объектах исследований, как о лабораторных крысах.
Я не существую на ваших синих картинках о мальчиках. Я не существую, когда речь заходит о ваших кампаниях по повышению осведомленности об аутичных девочках. Меня нет в вашей статистике по аутичным мальчикам и в сообщениях в СМИ о том, что, оказывается, существуют аутичные девочки.
И сегодня я понял_а, что мне даже нет места на Facebook. Раньше я не обращал_а особого внимания на любую статистку своей страницы на Facebook кроме лайков, но сегодня я наткнул_ась вот на это:
(Изображение скриншота владельца страницы, на которой показано соотношение мужчин и женщин разных возрастных групп среди посетителей страницы)
Я проверил_а: мне нравится моя собственная страница. Думаю, Facebook позволяет это отмечать. Но они потеряли 10%. Возможно, я есть в пропавших 10%?
Как гендер-квир я хотел_а бы посмотреть, скольким людям вроде меня нравиться моя страница. Но я не могу сделать этого, потому что Facebook делит всех людей на мужчин и женщин.
Итак, я не существую по данным ваших кампаний по информированию, в действенности которых я давно сомневаюсь. Мне нет места в статистике на Facebook.
Но я все-таки существую. Я чувствую себя вполне реальным человеком.
При этом, если мои наблюдения что-то значат, вам придется признать, что среди аутистов много тех, кто не мыслит о себе в пределах двоичной генденой системы. Гендернонеконформные люди не обязательно являются аутичными или нейроотличными. Они есть среди всех нейрогрупп населения. Но, мы – аутичные гендернонеконформные люди, существуем, и я думаю, что представители подрастающего поколения аутичных детей стали бы меньше себя стесняться, если бы о нас чаще говорили.
