22 ноября ТАСС сообщила о задержании в Татарстане, Москве и Тюменской области девятерых человек, связанных с запрещённой и признанной в России террористической организацией Хизб ут-Тахрир.
Утром 28 ноября стала известна ещё одна подробность, связанная с преследованием Хизб ут-Тахрир на территории, подконтрольной Российской Федерации. Айдер Азаматов, адвокат ранее задержанных в Крыму членов организации сообщил, что они подвергались издевательствам в ростовском СИЗО: им выдавали пайки с плесневелой свининой. Подобные действия работников СИЗО недопустимы не только из-за испорченности продукта, а ещё и потому что это буквально оскорбление чувств верующих - свинина у мусульман считается «нечистым» мясом, о чем работники СИЗО не могут не знать. По словам адвоката, руководство СИЗО игнорирует все обращения, вероятно считая, что у террористов нет прав на свободу вероисповедания.И это заставляет нас задуматься не только о том, почему в России считается допустимо в отказывать каким-либо людям в гарантированных как Всеобщей деклараций прав человека, так и российской Конституцией правах.
В свете событий последней недели важно вспомнить о том, в чем, собственно, заключается главный грех членов запрещённой панисламской организации Хизб ут-Тахрир, и достойна ли она преследования.
«Преступление» фундаментализма?
В июле 2019 года признанный организатором крымской ячейки Хизб ут-Тахрир Энвер Мамутов получил 16 лет и 9 месяцев колонии строгого режима, а Ремзи Меметов, Рустем Альбитаров и Зеври Абсеитов получили по 8 лет и 9 месяцев.
Для сравнения, Сергей Косырев, убивший журналиста Дмитрия Циликина и признавшийся, что убил его из-за того, что Цыликин был геем, получил срок всего в 8,5 лет.
Итак, почему фигуранты дела Хиз ут-Тахрир считаются опаснее убийц, фактически совершающих преступление на почве ненависти?
Для начала, давайте посмотрим на идеологию этой организации.
Созданная в 1953 году Хизб ут-Тахри́р аль-Ислами́ (название переводится с арабского как «Исламская партия освобождения») называет себя политическим движением, потому что ее основная цель - побудить мусульман на создание теократического государства-халифата. Но в отличие от других религиозно-политических движений, таких как ИГИЛ и Талибан (также признанных террористическими и запрещённых в Российской Федерации), Хизб ут-Тахрир категорически не приемлет насилие. Члены этой организации считают, что идеологическую войну нельзя выиграть с помощью пистолетов, принуждения и страха. Это одна из причин, по которой они не поддержали создание «Халифата» ИГИЛ. Главный инструмент челнов организации - проповедь, а основная тактическая задача
«интеллектуальное преобразование [общества] через политическое и культурное взаимодействие» что не может считаться преступлением на территории Российской Федерации согласно 29 статьи конституции (о свободе слова и мысли).
Поэтому Хизб ут-Тахрир, не приемлющую террора, по определению нельзя считать террористической. Британское министерство внутренних дел (Home Office) подобрало более точное определение: «Радикальная, но ненасильственная организация».
В Британии, как и в большинстве стран Европы, эта организация не является запрещенной именно из-за их методов.
Хизб ут-Тахрир является одной из самых мирных фундаменталистских исламских групп, которая мало чем отличается от любого другого консервативного движения. То что они не террористы доказывает хотя бы тот факт что ни одна из террористических группировок никогда не выступала за мирные методы - террор - это метод публичного запугивания, для него надо совершать насилие и брать на себя за него ответственность, чтобы тебя боялись.
Конечно же, это не означает что организация абсолютно безобидна и способствует укреплению гражданского общества.
Ее члены стараются копировать действия сторонников Пророка Мухаммеда и самого Пророка, который жил полтора тысячелетия назад, игнорируя многие произошедшие с тех пор перемены; они призывают к буквальному прочтению многих стихов Корана, тем самым показывая себя фундаменталистами - последователями религиозного течения, которое зародилось в XIX-XX веке как противовес либеральным направлениям религиозных учений, и характеризующееся этим самым стремлением к «буквальному прочтению», которое зачастую сводится к простой ностальгии по прошлому, потому что любой метафорический текст невозможно прочесть буквально, и потому что фундаменталисты тоже являются детьми своего времени.
Консерватизм фундаменталистов вредит тем, кому не удаётся вписаться в узкие рамки нормальности, установленные тысячелетия назад: ЛГБТ-людям, людям с ментальными расстройствами и инвалидностью, тем, кому не свойственно верить в Бога; а также людям, кому не подходят традиционные роли, в том числе традиционные гендерные роли.
Исследования показывают, что подобные ограничения негативно сказываются на психическом здоровье. Когда в Афганистане правило террористическое движение Талибан (1996-2001), международные благотворительные организации заметили что, число психических расстройств и самоубийств среди женщин за это время значительно возросло.
Но разница в том что членство в Хизб ут-Тахрир не является обязательным, человек, состоящий в группе, способен разорвать отношения с организацией, жена члена группы имеет возможность подать на развод и прекратить общение с супругом, тогда как женщины в Талибане такой возможности не имели.
Разумеется, люди могут бояться покинуть организацию из-за страха перед карой Господней или из-за осуждения других членов общины, но это уже вопросы веры и межличностных отношений. Они заслуживают внимания исследователей и СМИ, но не являются причиной для законодательных религиозных запретов.
Кроме фундаментализма, клерикализма, сексизма и гомофобии отличительной негативной чертой Хизб Ут Тахрир является антисемитизм. В этом нет ничего удивительного, если учесть то, что это движение было создано в Иерусалиме арабами-диссидентами, желающими повернуть вспять результаты войны 1948 года и создать независимую Палестину. Речи, направленные на отрицание экзистенциального права Израиля на существование довольно часто являются антисемитскими, потому что те, кто их произносят считают, что у всех народов за исключением евреев есть право на своё государства, а вокруг существования Израиля создают целую «сеть» теорий заговоров, мало чем отличающихся от традиционной антисемитской конспирологии.
Антисемитизм является одной из главных причин запрета Хизб ут-Тахрир в Германии.
Но вопрос в другом: действительно ли в России запрещены антисионистские и антисемитские религиозные объединения? Или гомофобные, фундаменталистские объединения, желающие влиять на политику?
На эти вопросы можно ответить одним словом: «нет». В качестве доказательства достаточно присмотреться к деятельности наиболее крупного и поддерживаемого российским правительством религиозного объединения России: на Русскую Православную Церковь.
Все перечисленные проблемы, свойственненые Хизб Ут-Тахрир, свойственны и РПЦ.
РПЦ ставит вырванные из контекста слова из Библии выше вопросов прав человека, в частности критикуя гомосексуальность она опирается на книгу Левита, в которой написано множество ритуальных запретов, таких как запрет на смесь нитей из льна и шерсти, и на историю о Содоме и Гоморре, которую в средневековье и вовсе считали историей о нарушении закона гостеприимства.
Фундаментализм РПЦ очевиден. Как и ее гомофобия.
Ее попытки влиять на политику тоже - стоит заметить поддержку патриархом Кириллом военной политики Путина, и повышенного внимания Путина к православию.
Как заметил в своём интервью социоантрополог Тобиас Кельнер из университета Виттен-Хердеке (Германия), между РПЦ и действующей властью существует и идеологическая связь, основанная на консерватизме, и практическая связь с целью создания новой элиты, что бросает вызов светскому характеру государства.
Идеологи РПЦ имеет сходства с идеологией Хизб Ут Тахрир даже в вопросах антисемитизма. Книгу Нилуса «Близ есть, при дверях», в которую входят популярные в нацистской Германии и официально запрещённые в Российской Федерации «Протоколы сионских мудрецов» можно найти во многих церковных лавках и православных храмах либо как отдельную книгу, либо в составе собрания сочинения. В данном случае речь идёт не о вопросах свободы слова, а о вопросах официальной позиции церкви - потому что книги Нилуса не могут издаваться православными издательствами и продаваться в православных магазинах и при церквях РПЦ без собственно ведома официальных лиц РПЦ.
Кроме того, высказывания многих православных деятелей являются явно антисемитскими.
Например, лидер фундаменталистского Союза "Христианское возрождение" Владимир Осипов в документе «Церковь в осаде» заявляет, что менталитет не может позволить евреям быть хорошими священнослужителями.
Подобное утверждение приводит и проповедник дьякон Андрей Кураев в своей книге «Как делают антисемитом». Как справедливо заявил Вячеслав Лихачёв в своём труде «Политический антисемитизм в современной России», написанном в те времена когда Кураев ещё был другом патриарха и преподавателем Московской духовной академии: «Согласно Кураеву, евреи в силу национального характера своей религиозности, даже воцерковленные, все равно не ставят перед собой цели спастись, примкнув к Церкви, но пытаются "спасти" саму Церковь от "ереси" (на их взгляд), справа или слева. Позиция Кураева заслуживает внимание еще и потому, что вполне может считаться почти официальной точкой зрения Церкви. [..] Насколько известно, ни разу со стороны церковной иерархии не прозвучало ни осуждения, ни сомнения в верности его трудов. Скажем, по отношению ко многим фундаменталистским лидерам таковые высказывания были. Кураев, похоже, выражает позицию "умеренно правых" в РПЦ.»
Современная православная около-церковная мифология во многом строится на антисемитской демонизации влиятельных евреев и государства Израиль.
А в 2017 году деятели РПЦ и вовсе обвинили большевиков еврейского происхождения в ритуальном убийстве царской семьи, тем самым используя «старый добрый» кровавый навет на евреев.
Моральная паника.
Подводя итоги анализа идеологии Хизб Ут Тахрир можно сделать вывод, что самые негативные черты этой организации: фундаментализм, консерватизм, клерикальные наклонности, гомофобия и яркий антисемитизм также свойственны и самой известной и крупной религиозной организации страны: РПЦ.
Так почему деятельность Хизб ут Тахрир в России оказывается под запретом?
Комментарий ректора Российского исламского университета, данный в интервью Би-би-си Рафика Мухаметшина о том, что «Беспокойство спецслужб объяснимо - призывом ехать в ИГИЛ сторонники "Хизб ут-Тахрир" не занимаются, но идеологическую почву для этого подготовить в силах» выглядит неубедительно по упомянутой выше причине - Хизб ут-Тахрир категорически не поддерживает ни методы, ни идеологию ИГИЛ.
Кроме того, запрещая исламистам вступать в мирную, ненасильственную организацию нельзя изменить их взгляды, но можно вызвать протест и тем самым подтолкнуть их ко вступлению в ИГИЛ. Поэтому, исходя из нежелания поддерживать ИГИЛ логичнее было бы как раз перенаправить внимание исламистов в мирное русло.
Гораздо правдоподобнее выглядит позиция правозащитного центра Мемориал, который считает преследование чисто политическим, и крымско-татарской правозащитницы Лутфие Зудиевой, объяснившей аресты членов группы тем, что: «Телевизионная пропаганда сделала тождественными понятия ислам и терроризм в умах обывателей, и никаких вопросов относительно обоснованности обвинений мусульман в терроризме ни у кого не возникает. И вот когда люди готовы закрыть глаза на повальные аресты ни в чем не повинных людей на сроки вплоть до пожизненного, потому что пропаганда внушила им, что так жить безопаснее».
То есть, вероятнее всего мы имеем дело с классической «охотой на ведьм», с моральной паникой, поддерживаемая чиновниками и силовиками, цель которых: демонизация именно мусульман с целью усиления страха перед терроризмом, которые полезно использовать для оправдания новых войн на Ближнем Востоке или для борьбы с политически неугодными людьми.
Но вне зависимости от того, являются ли преследователи Хизб-Ут Тахрир основателями или жертвами исламофобной моральной паники, куда разумнее было бы относиться одинаково к консервативным движениям всех конфессий. Так как РПЦ не попадает под запрет за эти самые прегрешения, было бы несправедливо запрещать деятельность Хизб ут-Тахрир.
При этом, разумеется, преследование людей за их убеждения, в том числе консервативные, противоречит любым идеям о свободе слова; преследовать можно только за действия.
И, наконец, даже если бы Хизб ут-Тахрир были бы террористами, у них все равно оставалось бы право на свободу исповедания, а значит работники СИЗО не должны заставлять их есть нехаляльную еду.
Свиные пайки демонстрируют упомянутый выше факт о нетерпимости к мусульманам и о преследованиям по религиозной принадлежности, и очень сильно напоминает историю о винтовках Энфильда, которые использовались в колониальной Индии и стали поводом для восстания сипаев (1857—1859): английские власти выдавали мусульманам и индуистам упаковки с патронами к этим самым винтовкам, которые были пропитаны говяжьим и свиным жиром. Именно это, а не высокие налоги и правовые ограничения стало решающим для движения, последствия которого положили конец британскому колониализму в Индии.
История показывает, что попытки подавить религиозные убеждения и прямые насмешки над религией вызывают только протест и могут восприниматься серьезнее любых других притеснений.
Российским властям важно усвоить этот урок, пока их действия не привели к каким-либо непреднамеренным последствиям.
