(Примечание Аймана Экфорда: Эйблизм по отношению к аутичным детям и подросткам зачастую неотделим от эйджизма. Если бы аутичных детей и подростков признавали полноценными людьми, у них было бы гораздо меньше проблем. Точно так же, как проблемы ЛГБТ-подростков неотделимы от эйджизма. Поэтому мы еще раз хотим обратить ваше внимание на эту проблему)
Источник: The Youth Rights Blog
Если вы сторонник Прав молодежи, то вы, должно быть, заметили, что многие умные и адекватно рассуждающие в других вопросах люди почему-то оказываются явными эйджистами. Иногда это обусловлено тем, что эти люди действительно заботятся о благополучии молодых людей и думают, что детям и подросткам лучше жить так, как они живут сейчас (какими бы спорными ни были подобные взгляды). Но многие из этих людей относятся к детям и подросткам откровенно негативно.
Многие мудрые люди, которых даже с натяжкой нельзя было бы назвать сторонниками радикального освобождения молодежи, говорили о том, что о характере человека или даже о характере общества можно многое сказать, если посмотреть на то, как в этом обществе относятся к детям. Если мы посмотрим на наше отношение к детям, то заметим, что большинство американцев продолжают истязать тех, у кого нет социальной, политической, экономической и юридической силы только потому, что у них есть такая возможность. Это очень хорошо показывает, чего стоят все наши разговоры о свободе, равенстве и справедливости.
Но причина эйджизма по отношению к молодым людям гораздо более сложная. Тут дело не просто во власти и привилегиях коррумпированных взрослых. У взрослых людей, которые отказываются признавать эйджизм, есть на то множество практических и психологических причин. В этом посте я собираюсь рассмотреть эти причины более подробно, для того, чтобы мы могли их распознать, когда сталкиваемся с этим ошибочным образом мышления.
Во-первых, когда взрослые, которые должны заботиться о детях и подростках, отрицают тот факт, что дети и подростки — полноценные люди, они тем самым упрощают себе жизнь. Когда взрослые убеждают себя, что молодые люди не понимают, что им надо, не могут знать и объяснить, что для них действительно важно, не могу анализировать свои мысли, или что они не способны испытывать глубокие чувства и эмоции, они тем самым упрощают свою работу. Им так гораздо легче воспитывать своих детей, или сидеть с чужими детьми, или учить детей, если речь идет о педагогах. Вместо того, чтобы помогать детям и подросткам принимать мудрые решения, учитывая при этом как свои потребности, так и потребности других, взрослые, которые не воспринимают молодых как полноценных людей, будут ими просто управлять. В обществе, в котором очень многое не приспособлено для детей и подростков (а также, но в меньшей степени, для матерей и для всех тех, кто ухаживает за детьми), может быть крайне трудно адекватно учитывать и обеспечивать потребности этих самых детей и подростков. Поэтому объективизация детей помогает учителям, родителям и всем остальным взрослым, которые работают с детьми, не чувствовать угрызений совести, когда они принимают решения от имени своих детей и подопечных.
Во-вторых, отрицая то, как эйджизм влияет на детей, большинство взрослых тем самым отказываются вспоминать о тех несправедливостях, с которыми они столкнулись в собственном детстве, и признавать свои травмы. Когда человек признает ту степень несправедливости, с которой большинство людей сталкиваются в детстве и в подростковом возрасте из-за действий учителей, родителей, родственников и других взрослых, чаще всего это действует на него очень удручающе. Нам приходится признавать, что многие взрослые, как минимум, были сильно неправы, и, возможно, они даже вели себя как настоящие психопаты. Для того, чтобы сохранить привычное восприятие этих людей, мы делаем вид, что наше страдания были не напрасны, и, возможно даже думаем, что все это было сделано ради нашего же блага. Многие взрослые отказываются признать, что та несправедливость, с которой им приходилось сталкиваться в детстве, действительно была несправедливостью, которая не должна повториться. Тем самым они только увековечивают систему угнетения молодежи, превращая ее в замкнутый круг.
Еще одна причина того, что многие умные и трезво мыслящие в других вопросах люди верят в эйджистские стереотипы, заключается в том, что психиатрическая, психологическая, медицинская, образовательная, культурная, политическая и законодательная система фактически легитимирует эйджизм. Не надо делать абсурдных выводов о том, что лидеры этих систем вступили в какой-то заговор против молодежи. Просто дело в том, что даже самые сообразительные и образованные люди поддаются влиянию своей социальной среды, и поэтому перенимают доминирующее в обществе представление о детстве и подростковом возрасте, а заодно и все существующие в этом представлении предрассудки. Появление мифа о «подростковом мозге» (который был полностью опровергнут психологом Робертом Эпштейном) является всего лишь новой попыткой оправдывать систему угнетения, используя псевдонаучные теории. Сейчас, чаще всего, оспаривают умственные и физические способности детей и людей с избыточным весом, для того, чтобы было удобнее делать их бесправными, или ограничивать их права. В прошлом (да и сейчас тоже, только в меньшей степени) такие теории использовались против женщин, цветных людей, людей с инвалидностью, стариков, бедняков и ЛГБТ-людей. Идеи о том, что существуют стадии развития, через которые проходят все дети и которые четко привязаны к возрасту, о том, что дети не могут рассуждать логически и что у подростков недостаточно навыков для того, чтобы понимать, что им надо, служат существующей политической системе. Эта система помогает взрослым лучше управлять детьми, но при этом мешает самим детям.
Так что теперь, столкнувшись с эйджизмом образованных и сообразительных в других вопросах людей, мы отступим, перестанем говорить о правах молодежи и смиримся с существующей системой? И означает ли все это, что после отказа от эйджистских предрассудков качество жизни взрослых людей резко ухудшится? Конечно же, нет. Подумайте о матери, которая доводит себя до нервного срыва мыслями о том, что ей надо постоянно следить за своими детьми. Подумайте об учителях, которым уже надоело то, что они выполняют скорее задачи полицейских, чем педагогов, и о миллионах других взрослых, которые вынуждены быть судьями, присяжными и палачами для молодых людей. Все они станут только свободнее, если идеи радикального движения за права молодежи воплотятся в жизнь.
Но если в обществе взрослые несут за молодежь полную ответственность, взрослые будут объективизировать и угнетать молодежь, потому что с помощью контроля удобнее управлять. Нынешний режим негативно сказывается и на молодежи, и на взрослых, и именно поэтому существующий цикл угнетения настолько сильный и его настолько сложно сломить.
Тем не менее, все мы, несмотря на наш возраст и отношение к молодежи, можем пытаться изменить общество так, чтобы у молодежи было больше прав и возможностей, помогая, таким образом, не только самим детям и подросткам, но и их учителям, родителям и всему обществу в целом. Мы можем признать, что то, что нам практически невозможно выбирать, как мы взаимодействуем с детьми и подростками, прежде всего, связано с неустойчивостью и иррациональностью общественного устройства. Мы должны признать, какие наши психологические и практические потребности не дают нам избавиться от предрассудков, потому что только признав это мы можем им не поддаваться. Если мы являемся или были частью системы эйджистких угнетений, то мы должны научиться рассматривать это как отражение опыта нашего общества, а не как свое собственное отражение. И только признав ложность эджистских убеждений и дискурсов, мы сможем побороть эйджизм и отменить возрастной апартеид.
Источник: The Youth Rights Blog
Если вы сторонник Прав молодежи, то вы, должно быть, заметили, что многие умные и адекватно рассуждающие в других вопросах люди почему-то оказываются явными эйджистами. Иногда это обусловлено тем, что эти люди действительно заботятся о благополучии молодых людей и думают, что детям и подросткам лучше жить так, как они живут сейчас (какими бы спорными ни были подобные взгляды). Но многие из этих людей относятся к детям и подросткам откровенно негативно.
Многие мудрые люди, которых даже с натяжкой нельзя было бы назвать сторонниками радикального освобождения молодежи, говорили о том, что о характере человека или даже о характере общества можно многое сказать, если посмотреть на то, как в этом обществе относятся к детям. Если мы посмотрим на наше отношение к детям, то заметим, что большинство американцев продолжают истязать тех, у кого нет социальной, политической, экономической и юридической силы только потому, что у них есть такая возможность. Это очень хорошо показывает, чего стоят все наши разговоры о свободе, равенстве и справедливости.
Но причина эйджизма по отношению к молодым людям гораздо более сложная. Тут дело не просто во власти и привилегиях коррумпированных взрослых. У взрослых людей, которые отказываются признавать эйджизм, есть на то множество практических и психологических причин. В этом посте я собираюсь рассмотреть эти причины более подробно, для того, чтобы мы могли их распознать, когда сталкиваемся с этим ошибочным образом мышления.
Во-первых, когда взрослые, которые должны заботиться о детях и подростках, отрицают тот факт, что дети и подростки — полноценные люди, они тем самым упрощают себе жизнь. Когда взрослые убеждают себя, что молодые люди не понимают, что им надо, не могут знать и объяснить, что для них действительно важно, не могу анализировать свои мысли, или что они не способны испытывать глубокие чувства и эмоции, они тем самым упрощают свою работу. Им так гораздо легче воспитывать своих детей, или сидеть с чужими детьми, или учить детей, если речь идет о педагогах. Вместо того, чтобы помогать детям и подросткам принимать мудрые решения, учитывая при этом как свои потребности, так и потребности других, взрослые, которые не воспринимают молодых как полноценных людей, будут ими просто управлять. В обществе, в котором очень многое не приспособлено для детей и подростков (а также, но в меньшей степени, для матерей и для всех тех, кто ухаживает за детьми), может быть крайне трудно адекватно учитывать и обеспечивать потребности этих самых детей и подростков. Поэтому объективизация детей помогает учителям, родителям и всем остальным взрослым, которые работают с детьми, не чувствовать угрызений совести, когда они принимают решения от имени своих детей и подопечных.
Во-вторых, отрицая то, как эйджизм влияет на детей, большинство взрослых тем самым отказываются вспоминать о тех несправедливостях, с которыми они столкнулись в собственном детстве, и признавать свои травмы. Когда человек признает ту степень несправедливости, с которой большинство людей сталкиваются в детстве и в подростковом возрасте из-за действий учителей, родителей, родственников и других взрослых, чаще всего это действует на него очень удручающе. Нам приходится признавать, что многие взрослые, как минимум, были сильно неправы, и, возможно, они даже вели себя как настоящие психопаты. Для того, чтобы сохранить привычное восприятие этих людей, мы делаем вид, что наше страдания были не напрасны, и, возможно даже думаем, что все это было сделано ради нашего же блага. Многие взрослые отказываются признать, что та несправедливость, с которой им приходилось сталкиваться в детстве, действительно была несправедливостью, которая не должна повториться. Тем самым они только увековечивают систему угнетения молодежи, превращая ее в замкнутый круг.
Еще одна причина того, что многие умные и трезво мыслящие в других вопросах люди верят в эйджистские стереотипы, заключается в том, что психиатрическая, психологическая, медицинская, образовательная, культурная, политическая и законодательная система фактически легитимирует эйджизм. Не надо делать абсурдных выводов о том, что лидеры этих систем вступили в какой-то заговор против молодежи. Просто дело в том, что даже самые сообразительные и образованные люди поддаются влиянию своей социальной среды, и поэтому перенимают доминирующее в обществе представление о детстве и подростковом возрасте, а заодно и все существующие в этом представлении предрассудки. Появление мифа о «подростковом мозге» (который был полностью опровергнут психологом Робертом Эпштейном) является всего лишь новой попыткой оправдывать систему угнетения, используя псевдонаучные теории. Сейчас, чаще всего, оспаривают умственные и физические способности детей и людей с избыточным весом, для того, чтобы было удобнее делать их бесправными, или ограничивать их права. В прошлом (да и сейчас тоже, только в меньшей степени) такие теории использовались против женщин, цветных людей, людей с инвалидностью, стариков, бедняков и ЛГБТ-людей. Идеи о том, что существуют стадии развития, через которые проходят все дети и которые четко привязаны к возрасту, о том, что дети не могут рассуждать логически и что у подростков недостаточно навыков для того, чтобы понимать, что им надо, служат существующей политической системе. Эта система помогает взрослым лучше управлять детьми, но при этом мешает самим детям.
Так что теперь, столкнувшись с эйджизмом образованных и сообразительных в других вопросах людей, мы отступим, перестанем говорить о правах молодежи и смиримся с существующей системой? И означает ли все это, что после отказа от эйджистских предрассудков качество жизни взрослых людей резко ухудшится? Конечно же, нет. Подумайте о матери, которая доводит себя до нервного срыва мыслями о том, что ей надо постоянно следить за своими детьми. Подумайте об учителях, которым уже надоело то, что они выполняют скорее задачи полицейских, чем педагогов, и о миллионах других взрослых, которые вынуждены быть судьями, присяжными и палачами для молодых людей. Все они станут только свободнее, если идеи радикального движения за права молодежи воплотятся в жизнь.
Но если в обществе взрослые несут за молодежь полную ответственность, взрослые будут объективизировать и угнетать молодежь, потому что с помощью контроля удобнее управлять. Нынешний режим негативно сказывается и на молодежи, и на взрослых, и именно поэтому существующий цикл угнетения настолько сильный и его настолько сложно сломить.
Тем не менее, все мы, несмотря на наш возраст и отношение к молодежи, можем пытаться изменить общество так, чтобы у молодежи было больше прав и возможностей, помогая, таким образом, не только самим детям и подросткам, но и их учителям, родителям и всему обществу в целом. Мы можем признать, что то, что нам практически невозможно выбирать, как мы взаимодействуем с детьми и подростками, прежде всего, связано с неустойчивостью и иррациональностью общественного устройства. Мы должны признать, какие наши психологические и практические потребности не дают нам избавиться от предрассудков, потому что только признав это мы можем им не поддаваться. Если мы являемся или были частью системы эйджистких угнетений, то мы должны научиться рассматривать это как отражение опыта нашего общества, а не как свое собственное отражение. И только признав ложность эджистских убеждений и дискурсов, мы сможем побороть эйджизм и отменить возрастной апартеид.
