(Примечание Вероники Беленькой: Почему-то текст об игнорировании психических проблем черных квир-людей кажется мне очень близким и, хоть речь идет о другой культуре и других серьезных проблемах, напоминающим нашу действительность. Возможно, это актуально для большинства ситуаций, когда психологическая помощь необходима людям, принадлежащим сразу к нескольким маргинализированным группам).
Источник:Аutostraddle
Пояснение: В данной статье слово «больной» используется не в качестве моральной и социальной оценки людей с психическими заболеваниями и расстройствами, а в качестве указателя на стигму по отношению к людям с психическими заболеваниями и расстройствами, которая существует в обществе.
Первая женщина, которую я любила, говорила мне, что если ты квир и при этом черная, болезнь будет преследовать тебя как тень, но никто не обратит на это внимания. Каждый день она напевала: «Я в порядке». И иногда я не могла понять, кого она пытается в этом убедить – мир или себя. Знаете, она пыталась убедить себя в том, что если она просто последует совету доброжелательных знакомых и незнакомцев, которые говорят, что она просто должна «приободриться» и побольше улыбаться, то она действительно будет в порядке.
Я нахожу свою любимую на запутанных страницах словарей. Если я читаю между строк, то я нахожу там и себя. Нас определяют последовательно расставленные точки, и упрощенные определения. В Новом Оксфордском Словаре Английского Языка слово «больной» определяется так:
1) Пораженный физическим или психическим заболеванием
2) или связан с тем, кто болен
3) (если речь идет об организации, системе или об обществе) страдает от серьезных проблем, чаще всего финансового характера
4) тоскует по кому-то; поддерживает кого-то или что-то.
Часть первая.
Я смогла попасть к психотерапевту только в 19 лет. Я сидела на уродливой кушетке, которая выглядела более удобной, чем была на самом деле, в окружении плакатов, на которых было написано, что надо делать, чтобы стать счастливым. Я не знала с чего начать, когда доктор спросила, в чем состоит моя проблема, так что я стала перечислять все, что на меня давило, просто чтобы оставить все это там. Когда я сказала доктору, что иногда жизнь кажется мне слишком тяжелой, когда я сказала доктору, что смерть кажется мне более желанной, она ответила: «С вами все в порядке. Думаю, что у вас все будет нормально».
Пластиковая улыбка для еще одного негетеросексуального черного подростка.
Если ты черная, квир и тебе плохо, то ты вынуждена жить в молчании.
Вроде молчания врача, слишком официального, чтобы оно могло повлиять на мою боль.
Молчание.
Вроде молчания моей матери. Она беззвучно плакала, когда нашла предсмертные записки, которые я написала на случай, если, наконец, я решусь покончить с собой.
Молчание.
После первой встречи с психотерапевтом мне было слишком стыдно. Я так и не смога сказать своей семье, что я обращалась за помощью.
Молчание.
Часть вторая.
В той семье, которую я для себя выбрала, много черных квир, которых мир считает «больными». В этом смысле я более привилегированная. Никаких непроизносимых названий, которыми можно было бы определить то, как мой мозг работает (или не работает), или как мое тело двигается (а может и не двигается). Со временем я обнаружила, что нахожусь на вершине нисходящей спирали. Наконец оказалось, что я… в порядке. И как же всем не посчастливилось добиться этой «нормальности», особенно если для этого надо добиться того же, что так легко мне удалось? У меня были завышенные требования по отношению к другим людям. У меня были завышенные требования по отношению к моей семье. Иногда я до сих пор предъявляю к семье завышенные требования. У меня были завышенные требования к женщине, которую я любила.
По статистике the National Alliance on Mental Illness (NAMI), у каждого четвертого американца было или есть психическое расстройство. NAMI сообщает, что среди ЛГБ-населения психические проблемы встречаются в два с половиной раза чаще, чем среди гетеросексуального населения. Проведенное в 2010-м году исследование показывает, что 41% транс* людей совершали попытку самоубийства.
В одном из исследований сказано: «одна из основных причин психических проблем ЛГБТ-людей состоит в том, что зачастую они вынуждены скрывать свою сексуальную ориентацию и/или гендерную идентичность, при этом в ЛГБТ-сообществе не принято говорить о своих психических заболеваниях».
Мы говорим, что другие могут прийти в наше радужное сообщество оставаясь теми, кто они есть и при этом те из нас, кто являются нейротипиками, не всегда обеспечивают необходимой аккомодацией наших нейроотличных братьев и сестер. Мы не всегда проверяем свои привилегии. Мы можем закатывать глаза, когда один из наших братьев или сестер «забывает» о том, что депрессию, обсессивно-компульсивное расстройство, биполярность или другие подобные проблемы надо оставлять дома. Раньше я тоже закатывала глаза и думала, что другой человек просто «слишком восприимчив» и разводит «ненужные драмы».
Если ты черный, то это значит, что у тебя на 20% больше вероятности заработать депрессию, чем у белых американцев. Особенно если у тебя есть социально-экономические проблемы. Пересечение категорий все усложняет, потому что чем к большему числу маргинализированных групп ты принадлежишь, тем больше вероятность, что у тебя появятся психические болезни и/или расстройства. Исследование, которое проводилось с февраля 2004 года по январь 2005 года, показало, что 60% чернокожих ЛГБТ-людей страдает психическими расстройствами.
Часть третья.
В моей семье часто шутили о том, что только белые ходят на терапии. Черные вместо этого идут в церковь, у них хватает средств только на то, чтобы на коленях молить об избавлении от скорби. Но белые ученые мне рассказывали, что афроамериканцы просто предвзято относятся к психологической помощи. Какими бы странными не казались две эти идеи, они основаны на реальном феномене.
В 2012 году 15% американцев, у которых не было медицинской страховки, были черными. Если учитывать то, как влияет на качество здравоохранения экономическое положение, становится понятной причина расовых несоответствий в лечении психических проблем. Многие люди обнаруживают, что их страховки не покрывают лечение психических заболеваний, а те, у кого нет медицинской страховки, вынуждены либо платить за лечение невероятно высокую цену, либо вообще от него отказаться. Это приводит к тому, что многие черные люди: «предпочитают искать поддержку в религии, в семье или в сообществах, к которым они принадлежат, вместо того чтобы обратиться к профессионалу, даже в случаях, когда им действительно необходима помощь специалиста», как заявляет NAMI в брошюре о психическом здоровье афорамериканцев.
Но даже если черные могут оплатить лечение, часто они не обращаются за помощью из-за предрассудков и предубеждений по отношению к врачам. Черным людям, особенно мужчинам, часто ставили неверные психические диагнозы. Особенно часто это происходило в 60-х, когда активистов движения за гражданские права принудительно помещали в закрытые психиатрические заведения (в том числе это происходило в Детройте). Белые врачи обосновывали это тем, что политических активизм этих людей был якобы вызван шизофреническим буйством. Кроме того, у многих практикующих врачей есть явно расистское и дискриминационное убеждение о том, что черные реже, чем белые, нуждаются в медицинской помощи, и что им надо меньше лекарств. Исследования, проведенные в Школе Здравоохранения при Мичиганском университете, показали, что черным в 1,5 раз чаще отказывают в лечении антидепрессантами.
Никто не захочет сказать вам, что система больна. Никто не захочет сказать вам, что система здравоохранения намеренно поддерживает патологизацию исторически маргинализированных групп: черных, квир и тех, кто принадлежит к обеим группам.
Часть четвертая.
Первая женщина, которую я любила всегда была неуловима, каждый ее дюйм ускользал от меня, каждое ее слово было труднопонимаемо. Я цеплялась за нее, как если бы она была одновременно хрупкой и смертельной, и старалась убедить себя, что я сама не разваливаюсь на части. Любить ее значило учиться принимать ту часть себя, которая иногда не дает мне встать с постели, благодаря которой я совершенно беспричинно чувствую себя сломленной, ту часть, из-за которой мне плохо. Подруга говорила мне: «я не часть этой чертовой статистики», но я не могла отделить ее от процентных знаков и определений из медицинского справочника. Первая женщина, которую я любила, говорила мне, что если ты квир и при этом черная, болезнь будет преследовать тебя как тень, но никто не обратит на это внимания. Я ушла, потому что я не знала, как это понять.
Источник:Аutostraddle
Пояснение: В данной статье слово «больной» используется не в качестве моральной и социальной оценки людей с психическими заболеваниями и расстройствами, а в качестве указателя на стигму по отношению к людям с психическими заболеваниями и расстройствами, которая существует в обществе.
Первая женщина, которую я любила, говорила мне, что если ты квир и при этом черная, болезнь будет преследовать тебя как тень, но никто не обратит на это внимания. Каждый день она напевала: «Я в порядке». И иногда я не могла понять, кого она пытается в этом убедить – мир или себя. Знаете, она пыталась убедить себя в том, что если она просто последует совету доброжелательных знакомых и незнакомцев, которые говорят, что она просто должна «приободриться» и побольше улыбаться, то она действительно будет в порядке.
Я нахожу свою любимую на запутанных страницах словарей. Если я читаю между строк, то я нахожу там и себя. Нас определяют последовательно расставленные точки, и упрощенные определения. В Новом Оксфордском Словаре Английского Языка слово «больной» определяется так:
1) Пораженный физическим или психическим заболеванием
2) или связан с тем, кто болен
3) (если речь идет об организации, системе или об обществе) страдает от серьезных проблем, чаще всего финансового характера
4) тоскует по кому-то; поддерживает кого-то или что-то.
Часть первая.
Я смогла попасть к психотерапевту только в 19 лет. Я сидела на уродливой кушетке, которая выглядела более удобной, чем была на самом деле, в окружении плакатов, на которых было написано, что надо делать, чтобы стать счастливым. Я не знала с чего начать, когда доктор спросила, в чем состоит моя проблема, так что я стала перечислять все, что на меня давило, просто чтобы оставить все это там. Когда я сказала доктору, что иногда жизнь кажется мне слишком тяжелой, когда я сказала доктору, что смерть кажется мне более желанной, она ответила: «С вами все в порядке. Думаю, что у вас все будет нормально».
Пластиковая улыбка для еще одного негетеросексуального черного подростка.
Если ты черная, квир и тебе плохо, то ты вынуждена жить в молчании.
Вроде молчания врача, слишком официального, чтобы оно могло повлиять на мою боль.
Молчание.
Вроде молчания моей матери. Она беззвучно плакала, когда нашла предсмертные записки, которые я написала на случай, если, наконец, я решусь покончить с собой.
Молчание.
После первой встречи с психотерапевтом мне было слишком стыдно. Я так и не смога сказать своей семье, что я обращалась за помощью.
Молчание.
Часть вторая.
В той семье, которую я для себя выбрала, много черных квир, которых мир считает «больными». В этом смысле я более привилегированная. Никаких непроизносимых названий, которыми можно было бы определить то, как мой мозг работает (или не работает), или как мое тело двигается (а может и не двигается). Со временем я обнаружила, что нахожусь на вершине нисходящей спирали. Наконец оказалось, что я… в порядке. И как же всем не посчастливилось добиться этой «нормальности», особенно если для этого надо добиться того же, что так легко мне удалось? У меня были завышенные требования по отношению к другим людям. У меня были завышенные требования по отношению к моей семье. Иногда я до сих пор предъявляю к семье завышенные требования. У меня были завышенные требования к женщине, которую я любила.
По статистике the National Alliance on Mental Illness (NAMI), у каждого четвертого американца было или есть психическое расстройство. NAMI сообщает, что среди ЛГБ-населения психические проблемы встречаются в два с половиной раза чаще, чем среди гетеросексуального населения. Проведенное в 2010-м году исследование показывает, что 41% транс* людей совершали попытку самоубийства.
В одном из исследований сказано: «одна из основных причин психических проблем ЛГБТ-людей состоит в том, что зачастую они вынуждены скрывать свою сексуальную ориентацию и/или гендерную идентичность, при этом в ЛГБТ-сообществе не принято говорить о своих психических заболеваниях».
Мы говорим, что другие могут прийти в наше радужное сообщество оставаясь теми, кто они есть и при этом те из нас, кто являются нейротипиками, не всегда обеспечивают необходимой аккомодацией наших нейроотличных братьев и сестер. Мы не всегда проверяем свои привилегии. Мы можем закатывать глаза, когда один из наших братьев или сестер «забывает» о том, что депрессию, обсессивно-компульсивное расстройство, биполярность или другие подобные проблемы надо оставлять дома. Раньше я тоже закатывала глаза и думала, что другой человек просто «слишком восприимчив» и разводит «ненужные драмы».
Если ты черный, то это значит, что у тебя на 20% больше вероятности заработать депрессию, чем у белых американцев. Особенно если у тебя есть социально-экономические проблемы. Пересечение категорий все усложняет, потому что чем к большему числу маргинализированных групп ты принадлежишь, тем больше вероятность, что у тебя появятся психические болезни и/или расстройства. Исследование, которое проводилось с февраля 2004 года по январь 2005 года, показало, что 60% чернокожих ЛГБТ-людей страдает психическими расстройствами.
Часть третья.
В моей семье часто шутили о том, что только белые ходят на терапии. Черные вместо этого идут в церковь, у них хватает средств только на то, чтобы на коленях молить об избавлении от скорби. Но белые ученые мне рассказывали, что афроамериканцы просто предвзято относятся к психологической помощи. Какими бы странными не казались две эти идеи, они основаны на реальном феномене.
В 2012 году 15% американцев, у которых не было медицинской страховки, были черными. Если учитывать то, как влияет на качество здравоохранения экономическое положение, становится понятной причина расовых несоответствий в лечении психических проблем. Многие люди обнаруживают, что их страховки не покрывают лечение психических заболеваний, а те, у кого нет медицинской страховки, вынуждены либо платить за лечение невероятно высокую цену, либо вообще от него отказаться. Это приводит к тому, что многие черные люди: «предпочитают искать поддержку в религии, в семье или в сообществах, к которым они принадлежат, вместо того чтобы обратиться к профессионалу, даже в случаях, когда им действительно необходима помощь специалиста», как заявляет NAMI в брошюре о психическом здоровье афорамериканцев.
Но даже если черные могут оплатить лечение, часто они не обращаются за помощью из-за предрассудков и предубеждений по отношению к врачам. Черным людям, особенно мужчинам, часто ставили неверные психические диагнозы. Особенно часто это происходило в 60-х, когда активистов движения за гражданские права принудительно помещали в закрытые психиатрические заведения (в том числе это происходило в Детройте). Белые врачи обосновывали это тем, что политических активизм этих людей был якобы вызван шизофреническим буйством. Кроме того, у многих практикующих врачей есть явно расистское и дискриминационное убеждение о том, что черные реже, чем белые, нуждаются в медицинской помощи, и что им надо меньше лекарств. Исследования, проведенные в Школе Здравоохранения при Мичиганском университете, показали, что черным в 1,5 раз чаще отказывают в лечении антидепрессантами.
Никто не захочет сказать вам, что система больна. Никто не захочет сказать вам, что система здравоохранения намеренно поддерживает патологизацию исторически маргинализированных групп: черных, квир и тех, кто принадлежит к обеим группам.
Часть четвертая.
Первая женщина, которую я любила всегда была неуловима, каждый ее дюйм ускользал от меня, каждое ее слово было труднопонимаемо. Я цеплялась за нее, как если бы она была одновременно хрупкой и смертельной, и старалась убедить себя, что я сама не разваливаюсь на части. Любить ее значило учиться принимать ту часть себя, которая иногда не дает мне встать с постели, благодаря которой я совершенно беспричинно чувствую себя сломленной, ту часть, из-за которой мне плохо. Подруга говорила мне: «я не часть этой чертовой статистики», но я не могла отделить ее от процентных знаков и определений из медицинского справочника. Первая женщина, которую я любила, говорила мне, что если ты квир и при этом черная, болезнь будет преследовать тебя как тень, но никто не обратит на это внимания. Я ушла, потому что я не знала, как это понять.
