Айман Экфорд: "Бог не любит боязливых"

(Примечание: Странная заметка аутичной девушки о ее подростковом опыте)

Он говорил это очень часто. Мой отец.

Самые распространенные слова в Библии: «не бойтесь», - говорил он.
И Бог не любит боязливых.

Это значило, что Бог не любил меня. Потому что тогда мне было очень страшно. Мне было лет тринадцать и мне казалось, что я схожу с ума.

***

Я была аутисткой, и я не знала, что я аутистка.
Я была лесбиянкой, и я не знала, что я лесбиянка.

Я была инопланетянкой, которая отчаянно старалась найти хоть кого-нибудь со своей планеты. Но рядом не было никого. От этого мне становилось еще страшнее.

Но ведь Бог не любит боязливых.

***

Когда я стала старше, у меня родился брат. Через несколько дней после рождения моего брата я заболела и мне было очень страшно. Мне приказали пить святую воду и не бояться, ведь Бог не любит боязливых.

***

Я боялась находиться рядом с девушкой, с которой я хотела находиться рядом. Боялась этого своего желания. Боялась того, что мне нравится ее внешность, я ведь никогда не обращаю внимания на внешность людей! Боялась потому, что мне нравилось смотреть на ее губы.
Боялась потому, что когда я была рядом с ней, я начинала думать о своем здоровье и о том, что я могу не пережить школу. Мое сердце очень быстро колотилось, а потом появлялось такое странное ощущение, будто я наблюдаю за миром откуда-то издалека, будто мое сознание не в моем теле, а где-то еще. Со мной так часто бывало, когда вокруг шумно, но когда рядом была Аня, такое случалось гораздо чаще.
Почему проблемы со здоровьем так часто проявляются, когда рядом она? Или дело не в здоровье?
Я боялась ее, в этом вся причина!
А может быть, мне становилось все хуже от того что я не могла почувствовать себя в безопасности. Ведь если после каждого твоего слова ты слышишь смех, если тебя валят на пол и душат, если фотографируют твои трусы, если у тебя отнимают вещи... это ведь может негативно сказаться на здоровье, да?

***

Чем отличаются физические ощущения от эмоций? Как отличить депрессию от физической слабости?

Или какую-то непонятную проблему со здоровьем от влюбленности?
Люди говорят, что любовь распознаешь всегда.

***

Любовь слишком многозначное слово. Секс — это любовь. Материнское чувство — это любовь. Дружеская привязанность — это любовь. Увлечение каким-то делом — тоже любовь. Жертвенность — это любовь.
Говорят, что можно любить маму, котят, природу, государство, сексуального партнера, Бога, картошку, музыку и фондовый рынок.
Кто додумался называть все это одним словом?! Это слово бесполезное. К этому слову нельзя подобрать ощущения. Ощущения и без того почти не определяются словами!

***

Я отказалась от слова любовь. Люди придумали его для того, чтобы запутать друг друга. Любила ли я Аню?
В их понимании, наверное, да. Я ведь могла бы умереть, если надо было бы спасти ее.
Но знала ли я, что это именно за «любовь»?
Конечно же нет!

***

Зато я уже знала, кто такие «гомосексуалисты». Я знала, что это грех. Я знала, что это болезнь. Я знала, что это противно Богу. И мне было страшно, ведь я подозревала...
Но Бог не любит боязливых!

***

«Как могут существовать такие люди как она, которые могут думать только о том, как есть и спать, которые вообще ничем не интересуются?!»
Это было на уроке географии. Эти слова были сказаны обо мне.
Я открыла рот и не смогла произнести ни слова.

***

Я стояла возле Аниной парты и вертела в руках карандаш. Я открыла рот и не смогла произнести ни слова. Я физически не могла говорить.

***

Если ты не можешь говорить, ты не совсем человек.
Я знала это.

То, что тебе есть что сказать, не имеет значения, если ты не можешь сказать это.
Я знала это.
Мне хотелось умереть.

Бог не любит боязливых.

***

Я бегу по коридору. Я свободно машу руками, не прижимая их к себе, как другие. Только так я могу чувствовать себя в безопасности. Только так я могу нормально думать — нормально думать в школе, это ведь так сложно!

Вокруг много других детей. Они говорят, что я ненормальная. Я знаю это и без них.
Но из-за них мне снова стало страшно.
Но ведь Бог не любит боязливых.

***
Если я хочу быть принятой, я не должна бегать. Не должна, как сильно бы это не помогало мне мыслить. Я должна заставить себя прекратить это!
Я виновата в том, что я не могу иначе думать.

Я виновата в том, что я не могу говорить. Ведь сила воли может все преодолеть. Я просто недостаточно сильная.
Мои родители говорили мне это. И они правы.

Я виновата в том, что меня донимают. Это я не отвечаю им. Я позволяю забирать у меня вещи, позволяю душить себя и донимать глупыми вопросами. Если бы я могла что-то сделать, чтобы прекратить это, я бы это прекратила. А я не могу. Значит это моя вина.

***

В том, что я боюсь и в том, что я испытываю по отношению к Ане виновата тоже я.

Я ведь могу контролировать свои мысли. Невозможно только то, что есть что-то невозможное.

Содомия — страшный грех.

Бог не любит боязливых.

***

Прошло много лет. Я могу говорить, и значит, мы теперь на равных.
Я иду по улице. На улицах часто гуляют родители с детьми.

- Ты не должен бояться! Прекрати немедленно, какой позор. У всех дети — нормальные дети, как я хочу чтобы ты был нормальным!

Я останавливаюсь. Поворачиваюсь к ним. Когда я слышу подобное, мне хочется кричать! Мне хочется доказывать этим родителям, что нельзя заставить себя не бояться. Мне хочется доказывать им, что их ребенок в порядке. И что норма... норма... норма такое бессмысленное понятие!

Мне хочется сказать, что ни один человек не будет бояться по собственному выбору! Мне хочется сказать этим родителям, что приказы не могут заставить человека не бояться. И приказы не могут заставить человека изменить себя. Во всяком случае, ничего хорошего из этого не получиться.

Мне хочется защитить этого ребенка. Мне хочется стать той, кем мне хотелось бы чтобы стал кто-то другой, когда я была ребенком. Я ведь искала человека со своей планеты.

Но я не знаю этого ребенка и этих родителей.
Я открываю рот и не могу ничего сказать, как в детстве.
Потому что я не хочу навязываться другим людям так же, как взрослые навязывались мне.
Я иду мимо.