Источник: The Youth Rights Blog
Те из вас, кто следит за консервативным политическим движением или просто в последнее время смотрит телевизор, вероятно, слышали о Джонатане Кроне. Крон впервые занял более-менее видное место в консервативном движении в 2008 году, после того, как стала популярной его самостоятельно изданная книга «Определить консерватизм» (Define Conservatism). На момент публикации книги автору было тринадцать лет. С момента написания книги автор выступал на Политической Конференции Консервативного Действия (Conservative Political Action Conference (CPAC)), и принимал участие в многочисленных программах на радио и телевиденье. Сейчас ему семнадцать лет, и он отказался от некоторых своих политических взглядов. Он по-прежнему участвует в политических передачах, но теперь позиционирует себя как более умеренного политического мыслителя, потому что он изменил свои взгляды по ряду вопросов, включая однополые браки и роли правительства в обеспечении доступа к системе здравоохранения. Здесь вы можете прочесть больше информации о жизни Крона, и о переменах в его философии.
Я с большим интересом следила за этой историей, потому что она касается множества вопросов, которые важны для меня как для активиста за Права Молодежи. Это вопросы молодежного политического бесправия, того, как идеи об этапах развития, через которые якобы проходят все молодые люди, обесценивают реальные достижения молодых людей. И это вопросы о том, как нарратив о невежестве и нетрудоспособности молодежи служит укреплению идей о превосходстве взрослых, и как мы, став взрослее, стараемся отделить себя от своих прошлых убеждений, амбиций и чувств. Из всего, что я в последнее время видела по телевизору, история Крона является наиболее ярким примером подобных системных предрассудков.
Последнее интервью Крона, которое я видела, он давал Лоуренс О’Доннел, в политическом ток-шоу на MSNBC под названием «The Last Word». Наиболее интересным (что неудивительно, учитывая мои взгляды), мне показалось то, как быстро О’Доннел обесценивает прошлые политические взгляды Крона, сводя все к тому, что в тринадцать лет Крон был слишком глуп для того, чтобы серьезно разбираться в политике. Комментарии О’Доннела были исключительно снисходительными, но по ходу интервью становилось видно, что Крон более начитанный, чем О’Доннел. При этом сам Крон тоже стремился выставить свои бывшие политические взгляды просто как детскую наивность. Как сказал Крон: «Тринадцатилетний ребенок просто говорит то, что он всю жизнь слышит от окружающих… Я жил в Джорджии. В Джорджии часто говорят всякие консервативные штуки…. В тринадцать лет можно только повторять, потому что у тебя еще не было времени на то, чтобы до конца сформировать свое собственное мнение. Вы обманываете себя, если считаете, что самостоятельно сформировали все те идеи, что у вас были в двенадцать-тринадцать лет. Это попросту невозможно. В таком возрасте у вас не хватает опыта».
По этим комментариям становится понятно, что даже такие умные и образованные люди как Джонатан Крон и Лоуренс О’Доннел могут попасть в логическую ловушку укоренившегося в нашей культуре эйджизма, который настолько распространен, что воспринимается как нечто обоснованное и само собой разумеющиеся. На самом деле все гораздо сложнее, чем думают Крон и О’Доннел. Всем было бы проще, если бы до определенного возраста все люди были бы политически незрелыми, а сразу после совершеннолетия у них по волшебству вдруг появлялись бы удивительно рациональные и не противоречащие друг другу политические взгляды. Но в реальности все обстоит иначе. На самом деле политические, социальные, культурные и экономические взгляды людей любого возраста меняются с течением времени странным и непредсказуемым способом. В среднем возрасте Арианна Хаффингтон после карьеры консервативного политического журналиста в изданиях вроде National Review и выступлений в качестве лица республиканской партии на канале Comedy Central сменила взгляды с правых на левые. При этом есть люди, чьи политические взгляды практически не меняются с раннего возраста. Если вы считаете, что молодые люди не могут участвовать в политической жизни, потому что с возрастом их взгляды меняются, стоит учесть, что далеко не все молодые люди меняют свои взгляды, и что многие люди меняют взгляды во взрослом возрасте.
Кроме того, Крон слегка лукавит, заявляя, что был консерватором благодаря жизни в консервативной Джорджии. Взгляды Крона изменились не от того, что он переехал в другой штат. И многие люди (даже в детстве), безразлично относятся к политике и к политическим взглядам окружающих – и я была одной из этих людей. Кроме того, на взгляды большинства взрослых людей тоже, в той или иной степени, влияют взгляды их знакомых.
Читая то, что писал Крон, и слушая его выступления, можно сделать вывод, что в раннем подростковом возрасте он обладал политической изощренностью и широтой знаний, которой обладает очень ограниченное число американцев любого возраста. Возможно, в семнадцать лет он стал лучшим политическим мыслителем, чем был в четырнадцать, но при этом в четырнадцать лет он был гораздо лучшим политическим мыслителем, чем большинство американцев любого возраста.
Дело в том, что большинству людей становится неудобного, когда они видят умных и политически активных несовершеннолетних. Внезапно им приходится задумываться над «мудростью» общества, которое лишает всех социальных, экономических, политических и юридических возможностей тех, кто гораздо больше знает о политике и имеет гораздо более широкие, сложные и зрелые политические взгляды, чем большинство совершеннолетних. Для того, чтобы мы не задумывались о несправедливом угнетении молодежи, с которым мы все сталкивались в прошлом, нас учат разделять себя в детстве и сейчас, и рассматривать все наши детские и подростковые взгляды как незрелые и неполноценные. Так сохраняется логика и идеология возрастного апартеида.
После просмотра интервью из программы О’Доннела, я решила посмотреть книгу Крона на Amazon. Я пролистала саму книгу, но меня больше заинтересовала даже не книга, а читательские отзывы. В основном эти отзывы можно разделить на две категории: часть читателей посчитала книгу Крона посредственной из-за его молодости, а часть читателей утверждала, что книга настолько сложная, что ее не мог написать тринадцатилетний. Удивительно то, что некоторые критики, похоже, одновременно придерживаются обеих точек зрения. Похоже, только один читатель отнесся к идеям автора без снисхождения.
Читая эти отзывы, я была поражена мужеству Крона (или, возможно, его наивности во всем, что касается человеческой природы, черте, присущей людям любого возраста). Когда вы пишите книгу в четырнадцать лет, вы не можете выиграть. Если вы напишите заурядную и ничем не примечательную книгу, большинство людей спишет это на ваш возраст. Если ваша книга незаурядная и полезная, большинство людей будет утверждать, что человек вашего возраста не мог ее написать, или что вы использовали не свои идеи. Почти никто не будет обращать внимание на содержание книги, на идеи, из-за которых вы ее написали.
Как ни странно, при этом большинство взрослых заявляют, что они хотят, чтобы молодежь делала все настолько хорошо, насколько может, и чтобы она была как можно более творческой. Отзывы к книге Крона на Amazon показывают, что, на самом деле, большинство взрослых так не думает (эти отзывы, вроде бы, написаны взрослыми). Взрослые на самом деле не хотят, чтобы молодежь максимально реализовала свои способности, потому что это задевает их чувства. Взрослые хотят, чтобы молодые люди вписывались в стереотипные представления о людях их возраста, и чтобы их поведение, таким образом, оправдывало экономическое, политическое, социальное и законодательное бесправие молодежи. Если же молодежь не соответствует стереотипному представлению о молодежи, взрослым становится от этого неудобно. Жесткие представления о «стадиях развития», через которые, якобы, проходят все молодые люди, служат политическим целям так же, как педагогическим. Когда мы встречаем талантливого молодого человека и его талант невозможно оспорить, мы вешаем на него ярлык «вундеркинд», чтобы убедить себя, что он настолько отличается от нормы, что не представляют никакой угрозы для эйджистской системы сегрегации и угнетения. (Стоит заметить, что Крон частично еврей, а евреи и афроамериканцы, как написала в своей феминистической и молодеже-освободительной работе «Диалектики пола» Суламифь Файерстоун, чуть менее затронуты общей эйджистской системой, чем другие этнические американские группы. Стоит отметить, что, по крайней мере, часть школьных лет Крон провел на домашнем обучении, что также подтверждает идею Файерстоун о том, что современное школьное образование замедляет, а не способствует развитию молодежи).
Меняясь с годами в идеологическом и личностном плане, Крон, возможно, поймет, что не существует такой большой разницы между подростками и взрослыми, и что не это повлияло на его политическую трансформацию. Возможно, он осознает, что у всех, вне зависимости от возраста, могут меняться взгляды, ценности и личностные особенности. (Раньше у меня была гипотеза, что когда мне будет далеко за двадцать, у меня будут стабильные идеологические убеждения, и я думала, что перемены во взглядах связаны с незрелостью, но оказалось, что все гораздо сложнее). Но я бы на это не рассчитывала. В конце концов, в нашей культуре принято отделять себя в детстве от себя во взрослом возрасте, и свои взгляды в детстве от своих взглядов в более поздние годы; подобная позиция является доминирующей и служит возрастному апартеиду и бесправию молодежи. Настало время всем нам осознать, как эта практика затрагивает нас на индивидуальном и коллективном уровне. И когда мы это сделаем, мы сможем осознать, что в более молодом возрасте мы были не «другими людьми», и что мы не так сильно отличались от тех, кто мы есть сейчас, как нам кажется.
Те из вас, кто следит за консервативным политическим движением или просто в последнее время смотрит телевизор, вероятно, слышали о Джонатане Кроне. Крон впервые занял более-менее видное место в консервативном движении в 2008 году, после того, как стала популярной его самостоятельно изданная книга «Определить консерватизм» (Define Conservatism). На момент публикации книги автору было тринадцать лет. С момента написания книги автор выступал на Политической Конференции Консервативного Действия (Conservative Political Action Conference (CPAC)), и принимал участие в многочисленных программах на радио и телевиденье. Сейчас ему семнадцать лет, и он отказался от некоторых своих политических взглядов. Он по-прежнему участвует в политических передачах, но теперь позиционирует себя как более умеренного политического мыслителя, потому что он изменил свои взгляды по ряду вопросов, включая однополые браки и роли правительства в обеспечении доступа к системе здравоохранения. Здесь вы можете прочесть больше информации о жизни Крона, и о переменах в его философии.
Я с большим интересом следила за этой историей, потому что она касается множества вопросов, которые важны для меня как для активиста за Права Молодежи. Это вопросы молодежного политического бесправия, того, как идеи об этапах развития, через которые якобы проходят все молодые люди, обесценивают реальные достижения молодых людей. И это вопросы о том, как нарратив о невежестве и нетрудоспособности молодежи служит укреплению идей о превосходстве взрослых, и как мы, став взрослее, стараемся отделить себя от своих прошлых убеждений, амбиций и чувств. Из всего, что я в последнее время видела по телевизору, история Крона является наиболее ярким примером подобных системных предрассудков.
Последнее интервью Крона, которое я видела, он давал Лоуренс О’Доннел, в политическом ток-шоу на MSNBC под названием «The Last Word». Наиболее интересным (что неудивительно, учитывая мои взгляды), мне показалось то, как быстро О’Доннел обесценивает прошлые политические взгляды Крона, сводя все к тому, что в тринадцать лет Крон был слишком глуп для того, чтобы серьезно разбираться в политике. Комментарии О’Доннела были исключительно снисходительными, но по ходу интервью становилось видно, что Крон более начитанный, чем О’Доннел. При этом сам Крон тоже стремился выставить свои бывшие политические взгляды просто как детскую наивность. Как сказал Крон: «Тринадцатилетний ребенок просто говорит то, что он всю жизнь слышит от окружающих… Я жил в Джорджии. В Джорджии часто говорят всякие консервативные штуки…. В тринадцать лет можно только повторять, потому что у тебя еще не было времени на то, чтобы до конца сформировать свое собственное мнение. Вы обманываете себя, если считаете, что самостоятельно сформировали все те идеи, что у вас были в двенадцать-тринадцать лет. Это попросту невозможно. В таком возрасте у вас не хватает опыта».
По этим комментариям становится понятно, что даже такие умные и образованные люди как Джонатан Крон и Лоуренс О’Доннел могут попасть в логическую ловушку укоренившегося в нашей культуре эйджизма, который настолько распространен, что воспринимается как нечто обоснованное и само собой разумеющиеся. На самом деле все гораздо сложнее, чем думают Крон и О’Доннел. Всем было бы проще, если бы до определенного возраста все люди были бы политически незрелыми, а сразу после совершеннолетия у них по волшебству вдруг появлялись бы удивительно рациональные и не противоречащие друг другу политические взгляды. Но в реальности все обстоит иначе. На самом деле политические, социальные, культурные и экономические взгляды людей любого возраста меняются с течением времени странным и непредсказуемым способом. В среднем возрасте Арианна Хаффингтон после карьеры консервативного политического журналиста в изданиях вроде National Review и выступлений в качестве лица республиканской партии на канале Comedy Central сменила взгляды с правых на левые. При этом есть люди, чьи политические взгляды практически не меняются с раннего возраста. Если вы считаете, что молодые люди не могут участвовать в политической жизни, потому что с возрастом их взгляды меняются, стоит учесть, что далеко не все молодые люди меняют свои взгляды, и что многие люди меняют взгляды во взрослом возрасте.
Кроме того, Крон слегка лукавит, заявляя, что был консерватором благодаря жизни в консервативной Джорджии. Взгляды Крона изменились не от того, что он переехал в другой штат. И многие люди (даже в детстве), безразлично относятся к политике и к политическим взглядам окружающих – и я была одной из этих людей. Кроме того, на взгляды большинства взрослых людей тоже, в той или иной степени, влияют взгляды их знакомых.
Читая то, что писал Крон, и слушая его выступления, можно сделать вывод, что в раннем подростковом возрасте он обладал политической изощренностью и широтой знаний, которой обладает очень ограниченное число американцев любого возраста. Возможно, в семнадцать лет он стал лучшим политическим мыслителем, чем был в четырнадцать, но при этом в четырнадцать лет он был гораздо лучшим политическим мыслителем, чем большинство американцев любого возраста.
Дело в том, что большинству людей становится неудобного, когда они видят умных и политически активных несовершеннолетних. Внезапно им приходится задумываться над «мудростью» общества, которое лишает всех социальных, экономических, политических и юридических возможностей тех, кто гораздо больше знает о политике и имеет гораздо более широкие, сложные и зрелые политические взгляды, чем большинство совершеннолетних. Для того, чтобы мы не задумывались о несправедливом угнетении молодежи, с которым мы все сталкивались в прошлом, нас учат разделять себя в детстве и сейчас, и рассматривать все наши детские и подростковые взгляды как незрелые и неполноценные. Так сохраняется логика и идеология возрастного апартеида.
После просмотра интервью из программы О’Доннела, я решила посмотреть книгу Крона на Amazon. Я пролистала саму книгу, но меня больше заинтересовала даже не книга, а читательские отзывы. В основном эти отзывы можно разделить на две категории: часть читателей посчитала книгу Крона посредственной из-за его молодости, а часть читателей утверждала, что книга настолько сложная, что ее не мог написать тринадцатилетний. Удивительно то, что некоторые критики, похоже, одновременно придерживаются обеих точек зрения. Похоже, только один читатель отнесся к идеям автора без снисхождения.
Читая эти отзывы, я была поражена мужеству Крона (или, возможно, его наивности во всем, что касается человеческой природы, черте, присущей людям любого возраста). Когда вы пишите книгу в четырнадцать лет, вы не можете выиграть. Если вы напишите заурядную и ничем не примечательную книгу, большинство людей спишет это на ваш возраст. Если ваша книга незаурядная и полезная, большинство людей будет утверждать, что человек вашего возраста не мог ее написать, или что вы использовали не свои идеи. Почти никто не будет обращать внимание на содержание книги, на идеи, из-за которых вы ее написали.
Как ни странно, при этом большинство взрослых заявляют, что они хотят, чтобы молодежь делала все настолько хорошо, насколько может, и чтобы она была как можно более творческой. Отзывы к книге Крона на Amazon показывают, что, на самом деле, большинство взрослых так не думает (эти отзывы, вроде бы, написаны взрослыми). Взрослые на самом деле не хотят, чтобы молодежь максимально реализовала свои способности, потому что это задевает их чувства. Взрослые хотят, чтобы молодые люди вписывались в стереотипные представления о людях их возраста, и чтобы их поведение, таким образом, оправдывало экономическое, политическое, социальное и законодательное бесправие молодежи. Если же молодежь не соответствует стереотипному представлению о молодежи, взрослым становится от этого неудобно. Жесткие представления о «стадиях развития», через которые, якобы, проходят все молодые люди, служат политическим целям так же, как педагогическим. Когда мы встречаем талантливого молодого человека и его талант невозможно оспорить, мы вешаем на него ярлык «вундеркинд», чтобы убедить себя, что он настолько отличается от нормы, что не представляют никакой угрозы для эйджистской системы сегрегации и угнетения. (Стоит заметить, что Крон частично еврей, а евреи и афроамериканцы, как написала в своей феминистической и молодеже-освободительной работе «Диалектики пола» Суламифь Файерстоун, чуть менее затронуты общей эйджистской системой, чем другие этнические американские группы. Стоит отметить, что, по крайней мере, часть школьных лет Крон провел на домашнем обучении, что также подтверждает идею Файерстоун о том, что современное школьное образование замедляет, а не способствует развитию молодежи).
Меняясь с годами в идеологическом и личностном плане, Крон, возможно, поймет, что не существует такой большой разницы между подростками и взрослыми, и что не это повлияло на его политическую трансформацию. Возможно, он осознает, что у всех, вне зависимости от возраста, могут меняться взгляды, ценности и личностные особенности. (Раньше у меня была гипотеза, что когда мне будет далеко за двадцать, у меня будут стабильные идеологические убеждения, и я думала, что перемены во взглядах связаны с незрелостью, но оказалось, что все гораздо сложнее). Но я бы на это не рассчитывала. В конце концов, в нашей культуре принято отделять себя в детстве от себя во взрослом возрасте, и свои взгляды в детстве от своих взглядов в более поздние годы; подобная позиция является доминирующей и служит возрастному апартеиду и бесправию молодежи. Настало время всем нам осознать, как эта практика затрагивает нас на индивидуальном и коллективном уровне. И когда мы это сделаем, мы сможем осознать, что в более молодом возрасте мы были не «другими людьми», и что мы не так сильно отличались от тех, кто мы есть сейчас, как нам кажется.
 |
| Семнадцатилетний Джонатан Крон. |