Квир-мусульманская гордость

Хасиб Ансари, автор текста. На плакате: «Я квир-мусульманин, девочки. Смиритесь»

Вот вам очень нагруженная фраза: я гей, мусульманин, индус, американец, из Абу-Даби, техасец, квир. У каждого слова здесь есть значение, которое для меня превосходит буквальный смысл. Честно говоря, мне очень хочется, чтобы все это можно было уместить в одно слово (например, человек), но тогда будет недостаточно описательно. Так что я гей и мусульманин.

Сейчас быть геем легко, но когда я только сделал камин-аут, я чувствовал себя не просто геем, а Тем Самым Геем. Как будто, скрывая свою сексуальность, я вообще мог уничтожить понятие «гей». Опыт камин-аута у меня такой: я сделал его, спрятался обратно, опять сделал камин-аут, и все это повторялось раз сто, пока я не поступил в колледж. Там я сделал камин-аут и остался открытым.

Камин-аут отдалил меня от университетской Мусульманской студенческой ассоциации. Но в то время я чувствовал эйфорию из-за того, что просто рассказывал «свою историю», и мало думал о том, почему гомосексуальность принимают или не принимают в исламе. Гей-идентичность была на первом месте, важнее всех остальных. К сожалению, в итоге до меня дошло, что я не Тот Самый Гей. То есть, что я не отвечаю за всех гомосексуальных людей в университете.

Когда семья обнаружила, что я решил быть геем, и приняла меня, и я смог не сходить с ума, это по иронии судьбы привело к тому, что мои миры столкнулись друг с другом. Семья смогла поддерживать меня. Они помогли понять, что у меня есть другие части идентичности, кроме того, что я гей.

Но давайте я немного расскажу о столкновении миров. Это значит, что все мои идентичности встретились на перекрестке разума, и им пришлось поговорить. Я не очень-то умел и любил говорить. Было сложно рассказывать том, как быть геем и мусульманином. Я встретил другого гея-мусульманина, Файсала Алама (Faisal Alam). Он выступал в университете и сказал: «Будьте теми изменениями, которые вы хотите видеть в мире». Это цитата из Махатмы Ганди.

Это интересно, потому что у моего университета был слоган: «Здесь начинается то, что меняет мир». Поэтому я сказал: «Плевать. Буду мусульманином». У меня наконец-то появился смысл, который мог сделать меня частью ЛГБТ-мусульманского сообщества.

Для меня идентичность квир-мусульманского активиста очень простая: я выбираю менять мир, чтобы оказать позитивное влияние на жизни маргинализованных. Когда я помогаю афроамериканцам, или трансгендерным людям, или мусульманам, или кому-то со всеми этими или другими маргинализованными идентичностями, я знаю, что поступаю правильно. Не люблю думать о своих действиях как о «праведных», но я чувствую, что это так.

Это приводит меня к идее гордости. Точнее, не капиталистической гордости, а той, которая прославляет идентичность и ставит людей на первое место. Это очень нужно. Северная Америка и Южная Азия — очень разные места. В Америке легко быть ЛГБТ. Но в том, чтобы быть быть частью ЛГБТ-сообщества в Индии, есть что-то, чему нет аналога в американской жизни. В Индии есть сила культуры и религии, и это дает ЛГБТ-сообществу красочное место, чтобы быть собой. И там, и там, метафорически говоря, нужно поддерживать людей на нижней ступени лестницы, и тогда можно будет достичь большего для всего сообщества.

В южноазиатских диаспорах в США концепции Гордости просто нет. Конечно, в медиа показывают, что ЛГБТ-люди могут вступать в брак, что удается успешно бороться с дискриминацией на рабочем месте, но диаспора предпочитает оставаться консервативной и не признает эту гордость — а она часто оказывается проблемой, о которой все знают, но предпочитают игнорировать. Так что южноазиатские ЛГБТ в США сталкиваются с давлением: их пытаются заставить гордиться своей идентичностью с одной стороны, с другой — им приходиться сталкиваться с консервативной семьей, которая не может смириться даже с тем, что их ребенок не хочет, чтобы родители выбирали жениха или невесту — не говоря о том, что ребенка привлекает кто-то «неправильного гендера». И это очень сложно.

Я могу оценивать свою роль в ЛГБТ-сообществе: я тот, кто инклюзивен к ЛГБТ-мусульманам и выходцам из Южной Азии. Поэтому у меня есть доступ к кругам, которые хотят квир-мусульманской репрезентации, а это в свою очередь приводит к идее квир-мусульманской гордости. Находясь в межрелигиозном ЛГБТ-сообществе, я чувствую, что живу полной жизнью.

____

По материалам Youth Ki Awaaz
Подготовлено специально для Nuntiare.org
Перепечатано с разрешения сайта-переводчика