 |
| Фото Генри Киссинджера. Источник: DPA\TASS |
Вступление
Генри Киссинджер — бывший государственный секретарь США при администрации Никсона и Форда, бывший советник по национальной безопасности, Нобелевский лауреат (он получил Нобелевскую премию мира за урегулирование войны во Вьетнаме). Большинству людей он известен тем, что, собственно, участвовал в подписании Парижского мирного договора об окончании войны во Вьетнаме, был одним из инициаторов политики разрядки, и человеком, наладившим дипломатические отношения между США и коммунистическим Китаем.
Еще он написал множество книг о внешней политике, и я уже несколько лет считаю его одним из своих любимых авторов. Но есть одна тема, в которой он совершенно не разбирается, но о которой любит писать и говорить. Это интернет. Мне нравится логичность и рациональность Киссинджера, которая почему-то сразу исчезает, как только речь заходит о цифровых технологиях. Мне нравится оригинальность взглядов Киссинджера и его умение комбинировать различные подходы, когда дело касается политики, но в вопросах интернета он повторяет стереотипы, которые распространены в нашей культуре.
Эти стереотипы я слышала как от влиятельных противников «свободного интернета», так и от родителей, которые ограничивают своих детей в технике. Как от случайных встречных в электричке, которые критиковали меня за то, что я в метро сижу с ноутбуком, так и от некоторых моих сверстников, которые, наслушавшись своих родителей, решили, что жизнь без интернета была лучше.
Поэтому я хочу рассмотреть раздел из книги Генри Киссинджера «Мировой порядок», и тем самым опровергнуть эти распространенные мифы.
Крайне сомнительно, что Генри Киссинджер когда-нибудь прочтет этот текст, и все же я хочу написать его в форме ответа. Я буду цитировать отрывки из раздела «Человеческий фактор», из главы 9 «Технологии, равновесие и человеческое сознание», и сопровождать их комментариями, обращенными к автору. Таким образом, мы разберем весь раздел.
_____
Комментарии к разделу «Человеческий фактор»
«С начала современной эры, заря которой взошла в шестнадцатом веке, политические философы обсуждали взаимоотношения человека и обстоятельств, формирующих его жизнь. Гоббс, Локк и Руссо отстаивали биолого-психологический «портрет» человеческого сознания и формулировали свои политические взгляды, исходя из этого. Мэдисон в 10-м номере «Федералиста» придерживался аналогичного мнения. Они прослеживали эволюцию общества через факторы, «посеянные в природе человека»: могучую, но подверженную ошибкам силу человеческого разума и присущую всякому индивиду «любовь к себе», из взаимодействия которых «возникают различные мнения», а также разнообразие возможностей, «из коего обладание разными формами и видами собственности проистекает», приводя к «разделению общества на фракции и партии». Пусть перечисленные мыслители по-разному анализировали конкретные факты и делали разные выводы, все они опирались на представление о человечестве, чьи неотъемлемые природа и опыт постижения реальности неизменны.
В современном мире человеческое сознание формируется через «фильтр», подобного которому прежде не было. Телевидение, компьютеры и смартфоны предлагают «тройное» и почти постоянное взаимодействие с экраном сутки напролет»
Думаю, мистер Киссинджер, заявление о том, что из-за компьютеров и телевидения меняется «природа человека» и его сознание — весьма спорное с точки зрения психологии. Безусловно, с 16 века многое изменилось, и техника изменила жизнь людей. Но не думаю, что из-за компьютеров у людей по-другому начал работать мозг. Компьютеры могут повлиять на культуру, на образ жизни — но они не могут повлиять на человеческую природу.
А что касается работ мыслителей и политиков... Неужели, по-вашему, современные люди должны ограничивать себя только потому, что во времена Мэдисона в 18-м веке чего-то там не было, и от этого его труды теперь будут казаться менее актуальными? Очень надеюсь, что вы так не думаете, или что хотя бы подобные взгляды не распространяются на медицину.
«Телевидение, компьютеры и смартфоны предлагают «тройное» и почти постоянное взаимодействие с экраном сутки напролет. Общение с другими людьми в физическом мире ныне безжалостно вытесняется виртуальным миром сетевых устройств. Последние исследования показывают, что взрослые американцы тратят в среднем около половины времени бодрствования перед экраном, и эти цифры продолжают расти[128]».
Не всем людям, как вам, удобнее всего общаться в «физическом мире». Многим людям сложно общаться в шумной обстановке, формулировать мысли словами и планировать встречи. Практически каждый сотый человек, как и я, является аутичным, а большинству аутичных людей проще общаться в интернете, чем в «физическом мире». Аутичное сообщество зародилось в интернете. Если бы не интернет, я никогда не узнала бы о людях, похожих на меня. Если бы не интернет, я никогда бы не нашла настоящих друзей.
Кроме того, некоторые люди не вписываются в свою социальную среду, и только благодаря интернету они могут найти себе друзей по интересам. Некоторые живут в слишком маленьких городках. Некоторым важно поддерживать связь с городом или страной, откуда они вынуждены были уехать.
И интернет для них — самый лучший способ общения.
Пожалуйста, не забывайте о своих привилегиях и не обесценивайте наш способ дружбы, если вам повезло, и наиболее приемлемый для вас способ общения считается более «традиционным».
"Каковы последствия этого культурного переворота для отношений между государствами? Политик решает множество задач, причем среди них преобладают те, которые сформированы историей и культурой данного общества. Он должен в первую очередь проанализировать текущее положение общества. По сути, здесь прошлое встречается с будущим; посему подобный анализ не может не учитывать обоих этих элементов. Затем он должен попытаться понять, куда ведет текущая траектория развития. Нужно устоять перед искушением отождествить политику с проецированием знакомого в будущее, поскольку это путь к стагнации и упадку. Все чаще в эпоху технической и политической нестабильности мудрость советует избрать иной путь. Направляя общество оттуда, где оно сейчас, туда, где оно никогда не бывало, новый курс сулит свои преимущества и недостатки, всегда, как кажется, уравновешивающие друг друга. Чтобы двинуться по дороге, которой раньше никто не ходил, требуются сила воли и мужество: воля – потому что выбор не очевиден; мужество – потому что дорога будет поначалу одинокой. А затем государственным деятелям следует убедить сограждан присоединиться к этому походу. Великие государственные деятели (Черчилль, оба Рузвельта, де Голль и Аденауэр) обладали видением и решимостью; сегодня такие качества встретишь редко.
При всех благах, которые принес Интернет, он сосредоточен больше на актуальном, чем на протяженном во времени, на фактах, а не на концепциях, на общих ценностях, а не на интроспекции. Знание истории и географии уже не принципиально для тех, кто может получить эти данные нажатием кнопки".
Если интернет и может как-то повлиять на понимание политики, то только положительно. Если бы не интернет, я бы никогда не научилась бы разбираться во внешней политике, и совершенно не знала бы российской культуры (хоть и выросла в русской семье). Если бы не интернет, я бы точно хуже знала историю. Если бы не интернет, я бы знала гораздо меньше, чем знаю сейчас, а недостаток знаний не делает людей более дальновидными.
Так что интернет может только помочь молодым людям, у которых нет доступа к огромному количеству книг, и нет денег, чтобы эти книги купить, научиться разбираться в политике.
А дальновидность и мудрость вообще личностные качества, с интернетом никак не связанные.
«Образ мышления, подходящий для одиноких политических дорог, не слишком очевиден тем, кто ищет подтверждений своим взглядам у сотен, а то и тысяч друзей в «Фейсбуке»»
Почему вы считаете, что всем людям важно мнение всех «друзей» на Фейсбуке? Ведь многие подписываются на страницы интересных для них людей, даже если не собираются с ними общаться.
Да и вообще, желание понравиться окружающим является еще одним личностным качеством, которое не связано с интернетом. И какая разница, пытается человек понравиться людям на Фейсбуке, или всем своим «реальным» знакомым, друзьям и коллегам?
Моя бабушка толком не умеет пользоваться интернетом, но она всегда стремилась произвести на окружающих — даже на прохожих — хорошее впечатление. А одна моя подруга регулярно сидит в интернете, но ее практически не интересует мнение «друзей» в социальных сетях.
То же самое касается и политической карьеры. Категория политиков, которые, прежде всего, стремятся к популярности среди народа, и жертвуют долгосрочными интересами ради этой популярности, была всегда. О таких политиках писал еще Макиавелли в книге «История Флоренции» (которая впервые была опубликована в 1532 году, задолго до интернета).
«В эпоху Интернета мировой порядок часто приравнивается к утверждению, что если люди имеют возможность свободно получать и обмениваться информацией, то врожденное человеческое стремление к свободе рано или поздно реализует себя, а история будет двигаться «на автопилоте». Однако философы и поэты уже давно выявили в мыслительном процессе три составляющие: информацию, знания и мудрость. Интернет фокусируется на информации, распространение которой он обеспечивает в геометрической прогрессии. Появляются все более сложные системы, позволяющие, в частности, отвечать на фактические вопросы, сами по себе стабильные во времени. Поисковые системы обрабатывают комплексные запросы все быстрее. Тем не менее, избыток информации парадоксальным образом препятствует приобретению знаний – и вынуждает мудрость отступать даже дальше, чем раньше»
Я не верю, что благодаря интернету все люди станут свободными. Но они точно приобретут больше возможностей — потому что знания, к которым раньше был доступ только у профессионалов благодаря «специальным» библиотекам, теперь доступны даже жителям отдаленных деревень. У них есть возможность узнавать уйму всего нового на интересующую их тематику. Есть возможность проверять информацию «экспертов». Есть возможность получать альтернативный анализ того, что они видят по телевизору.
И то, как человек будет использовать эту информацию, в каком количестве он будет ее потреблять, и на что будет обращать внимание — зависит от самого человека.
Переизбыток информации физически не может препятствовать получению знаний у всех людей. Примерно как переизбыток еды автоматически не приводит к голоду. Только у некоторых людей есть привычка переедать (потреблять слишком много еды или информации), превышая допустимую для них норму, от чего избыток не усваивается.
Но проблема не в наличии информации или еды, а в том, как человек потребляет эти ресурсы.
И, между прочим, информационные перегрузки бывают далеко не у всех людей. Мне вот переизбыток информации никогда не вредил, потому что я ее быстро анализирую и обрабатываю. И это снова отсылает нас к разговору о психологии и о личностных особенностях, которые не имеют никакого отношения к интернету.
«Поэт Т. С. Элиот подметил это в своем «Камне»:
«Где Жизнь, которую мы потеряли в жизни?
Где мудрость, которую мы потеряли в знанье?
Где знанье, которое мы потеряли в сведеньях?»[129]»
А вот это выглядит как простая ностальгия по прошлому, и я не считаю это стихотворение за аргумент. К тому же, "Камень" был написан в 1934 году, поэтому в принципе не может быть использован как аргумент против интернета. Более того, мы не знаем, как бы Элиот отнесся к интернету, потому что поэт умер в 1965 году, задолго до его появления.
«Факты редко говорят сами за себя; их смысл, анализ и интерпретация, по крайней мере во внешней политике, зависят от контекста и значимости. Ныне все больше вопросов трактуются как сугубо фактические, и потому крепнет уверенность, что для каждого вопроса должен существовать верифицируемый ответ, что проблемы и решения не заслуживают осмысления - достаточно просто «проглядеть». Но в отношениях между государствами - и во многих других областях - информацию, чтобы она была действительно полезной, нужно помещать в широкий контекст истории и опыта, дабы она превратилась в фактические сведения. И повезло тому обществу, чьи лидеры хотя бы иногда поднимаются до мудрости»
Почему то, как некоторые люди (по вашему мнению) ТРАКТУЮТ какие-то вопросы, связано с интернетом? Вы же не будете ругать молоток, если кто-то начнет прошибать им головы? И интернет, и молоток — просто инструменты. Люди могут использовать их и во вред, и во благо.
Как я уже говорила, мне интернет помог разобраться во внешней политике. И я никогда не думала, что для того, чтобы в ней разобраться, достаточно что-то просто «проглядеть».
А кто-то, у кого проблемы с поиском информации, может запутаться в результатах поисковых систем. Но интернет-то в этом не виноват. И он тем более не виноват в том, что какие-то люди забыли об историческом контексте.
И, кстати, в интернете полно статей по истории. А многим людям, которым сложно искать информацию в интернете, так же сложно искать ее в библиотеке.
«Приобретение знаний из книг несет особый опыт, отличный от Интернета. Чтение занимает время; чем сложнее авторский стиль, тем дольше понимание. Поскольку физически невозможно прочитать все книги по конкретной теме, а тем более все книги на свете, либо усвоить сполна все прочитанное, обучение по книгам стимулирует концептуальное мышление, то есть способность распознавать сопоставимые факты и события и строить модели на будущее»
Мистер Киссинджер, знали ли вы о том, что в интернете тоже есть книги? Более того, о ваших книгах я узнала только благодаря интернету!
Интернет не мешает людям читать книги — наоборот, интернет дал миллионам людей возможность читать книги на самые разные темы. Многие мои бедные знакомые из небольших городов физически не смогли бы прочесть некоторые книги, если бы не интернет. Не забывайте о существовании бедняков, жителей отдаленных районов, подростков, у которых еще нет своих денег, инвалидов, которые никогда не смогли бы поступить в ВУЗ и получить доступ в хорошие библиотеки, или поехать в другой город, где продается больше книг. Не забывайте о странах с высоким уровнем цензуры, где люди имеют доступ к информации, только преодолевая блокировки в интернете. Как говорила моя мать (которая выросла в Советское время), когда мы говорили с ней о ее понимании истории начала 20 века, «в школе нам не рассказывали «альтернативной информации», а в библиотеке были только те книги, которые там должны были быть» - так что таким людям интернет дал доступ к знаниям.
Несмотря на то, что в интернете можно найти множество всякой ерунды, многие люди могут читать нормальные исторические и политические (как и многие другие) книги только благодаря интернету.
И некоторые из них в будущем могут начать заниматься внешней политикой.
«А стиль как бы «увязывает» читателя с автором, или с темой, «сплетая» воедино суть и эстетику»
Вы серьезно думаете, что те люди, которые читают небольшие статьи в интернете, и больше не читают ничего, стали бы возиться с чтением книг со сложным и красивым стилем?
Вы же жили до появления интернета, и знаете, что, как и сейчас, не так-то много людей читало «сложную» литературу.
И, кстати, как понимание стиля в книгах связано с политикой? Множество людей разбирается в стиле художественных произведений, но не разбирается в политике. И наоборот.
«Традиционно другим способом приобретения знаний выступали личные беседы. Обсуждение и обмен идеями на протяжении тысячелетий обеспечивали эмоциональную и психологическую подоплеку в дополнение к фактическому содержанию информации. Это, так сказать, нематериальные активы убеждения и личных качеств. Сегодня цифровая культура породила любопытное нежелание участвовать в персональных контактах, особенно наедине.»
Про важность «личных бесед» уже говорилось выше. Ваши слова о понимании «психологической подоплеки физического общения» как о чем-то универсальном, являются жутко эйблистскими и нейротипико-центричными. Не стоит считать свой способ восприятия информации самым правильным, примерно как не стоит считать свою культуру «лучшей в мире».
Общение в интернете такое же настоящее, как и общение в «физическом мире», оно ничем не лучше и не хуже. Нет ни одного параметра, по которому общение в интернете для всех было бы «менее настоящим». Мне в «живом» общении мешают посторонние сенсорные факторы, и зачастую бывает сложно вовремя найти слова. Кому-то, наоборот, в письменном интернет-общении не хватает скорости и «зрительного контакта» (вот только не стоит забывать, что на компьютере бывают специальные программы вроде Скайпа, допускающие «зрительное» общение). Так что интернет-общение и общение по телефону ничем не хуже общения «вживую». Просто разным людям в разных ситуациях больше подходят разные типы общения.
«Компьютер до определенной степени решил проблему приобретения, сохранения и извлечения информации. Данные можно сохранять практически в неограниченном объеме и эффективно с ними работать. Вдобавок компьютер предоставил форматы хранения, невозможные в книжную эпоху. Он «упаковывает» данные, стиль не имеет значения для поиска или извлечения информации. Когда требуется одно решение, вырванное из контекста, компьютер предлагает функциональность, немыслимую всего десять лет назад. Но одновременно он суживает поле зрения. Информация легкодоступна, коммуникации мгновенны, а потому утрачивается внимание к значению, теряется понимание того, что имеет значение. Такая динамика побуждает политиков ждать, пока проблема возникнет, а не предвосхищать ее, воспринимать принятие решений как череду не связанных между собой событий, а не как часть исторического континуума. Когда это происходит, манипулирование информацией заменяет ее осмысление в качестве основного инструмента политики.»
Вспомните пример с молотком... и скажите мне, в чем же виноват интернет, если некоторые политики из-за него начинают ждать проблему, вместо того, чтобы ее предотвращать? Тут логичнее критиковать учебные программы для специалистов по международным отношениям, и книги, из которых политики «подцепили» эти идеи. Потому что я даже представить себе не могу, как огромное число политиков решило брать пример с компьютера, если дело не в какой-то странной пропаганде.
Если, конечно, вы не преувеличиваете, и таких политиков действительно очень много.
«Точно так же Интернет лишает общество исторической памяти. Данное обстоятельство описывается следующим образом: «Люди забывают то, что, как они думают, всегда можно уточнить, и помнят то, чего, как они считают, уточнить нельзя». Переместив столь много информации в пространство доступного, Интернет лишает человека желания запоминать. Коммуникационные технологии грозят сократить нашу способность к «внутреннему поиску» и увеличивают зависимость от технологий как инструмента и посредника мыслительной деятельности. Информация, доступная всегда и везде, стимулирует мысль исследователя, но не соответствует образу мышления лидера. Сдвиг в человеческом сознании может изменить саму природу человека и характер взаимодействия людей, вследствие чего человек перестанет быть самим собой. В эпоху книгопечатания на мир смотрели иначе, нежели в Средние века. Неужели «оптическое восприятие» мира не изменилось в компьютерную эру?»
Да, культура изменилась, но, как уже спрашивалось выше — почему это плохо? Что плохого в том, что человек не замечает ненужные для него детали, и может в любой момент их “нагуглить”? Кстати, у большинства людей, которых я встречала, очень плохая память, так что сомневаюсь, что без интернета они бы все эти детали запомнили. Без интернета они бы просто не знали, где их искать.
И с исторической памятью это никак не связано, потому что у многих людей проблемы с запоминанием даже простых фактов из собственной жизни, а такая штука как «историческая память» вообще чаще всего передается через воспитание от родителей к детям.
«Западные история и психология до сих пор трактуют истину как нечто, не имеющее отношения к личности и предшествующему опыту наблюдателя. Тем не менее, наша эпоха находится на грани изменения концепции истины. Едва ли не каждый веб-сайт предлагает функции кастомизации на основе следящих интернет-кодов, которые позволяют установить предпочтения пользователя»
Если истина действительно не имеет отношение к личности и опыту человека, если она объективна, то как компьютерная программа может ее изменить? И как компьютерная программа может изменить то, как люди понимают истину — подобное понимание может менять система образования, книги, статьи, телевизионные передачи, но никак не кастомизация.
Кроме того, почему вы считаете, что Западное понимание истины наиболее верное? И вообще, существует ли такая штука как «Истина» в принципе — ведь, скорее всего, это просто социальный конструкт, придуманный людьми. Тогда зачем ухудшать условия жизни и отказываться от удобных программ ради социального конструкта (даже если бы программы и могли повлиять на его восприятие, чего они точно не могут сделать)?
« Данные методы, как считается, побуждают пользователей «потреблять больше контента» и тем самым просматривать больше рекламы, этого истинного двигателя интернет-экономики. Кастомизация – лишь частное проявление глобального стремления научиться управлять человеческим выбором. Товары сортируются в соответствии с тем, «что могло бы вам понравиться»; онлайн-новости показываются по принципу «новости, которые вас заинтересуют». Два разных человека, обращающихся к поисковой системе с одинаковым запросом, не обязательно получат одинаковый ответ. Понятие истины в настоящее время становится относительным и индивидуализируется, утрачивая свою универсальность»
Кастомизация только помогает людям быстрее найти интересующую их информацию, но никак не может помешать дальнейшему поиску. Например, если человека больше интересует персонаж Росомаха из фильмов и комиксов про Людей Х, а не животное росомаха, то благодаря подобным программам информация о персонаже в поисковике будет выведена выше, чем информация о животном. Но это не помешает человеку открыть ссылку про животное, которая будет дана чуть ниже. Какое это «управление» выбором, если человек все равно имеет доступ к любой информации?
Если вы говорите именно о товарах, то мне не понятно, почему кастомизация является «проявлением глобального стремления научиться управлять человеческим выбором», а обычная реклама на улицах и в газетах — нет? В чем разница между «традицией», по которой в женских журналах публикуют рекламу косметики, а в мужских — рекламу часов, и контекстной рекламой, которая предлагает пользователям товары в зависимости от их запросов? И в первом, и во втором случае рекламодатели просто хотят донести до потенциальных покупателей информацию о товаре.
«Информация предлагается как свободная. На самом деле мы платим за нее, предоставляя данные, которые будут использоваться посторонними лицами и таким образом, чтобы подбирать для нас соответствующую информацию»
Разумеется. Большинство пользователей интернета знает о платной рекламе и программах упрощенного поиска. Какой смысл еще раз обращать на это внимание, тем более в такой странной форме, как будто это какой-то заговор, злой умысел или нечто подобное?
«Какова бы ни была польза такого подхода в сфере потребления, его влияние на политику может оказаться радикальным. В политике трудный выбор – повседневная рутина. Но где в мире глобальных социальных сетей индивиду найти уединенное пространство для обретения силы духа, потребной для принятия решений, по определению не допускающих консенсуса?»
Насколько мне известно, мозг людей к социальным сетям никто подключать не собирается, и любой человек может от них отдохнуть, когда захочет. Многие мои знакомые, которые занимаются публичной и активистской деятельностью, так и делают — время от времени берут «перерыв» от социальных сетей и от своей интернет-работы.
А склонность к поиску консенсуса является еще одной чертой характера, которая тоже не связана с интернетом.
«Пророков, как говорят, не признают вовремя; они вещают «извне» привычного понимания – именно это и делает их пророками. В нашу эпоху пророчествам почти не осталось места».
Да, и интернет поможет людям, склонным думать критически и выходить за пределы привычного понимания вещей, получить больше информации о том, как мыслят разные люди, и благодаря этому придумывать более оригинальные и полезные идеи.
Понимание того, что люди разные, и что существует множество точек зрения на самые разные темы как раз и помогает выйти за пределы привычного понимания. А в интернете гораздо проще найти информацию о разных позициях, потому что в библиотеках и книжных магазинах (особенно в не очень крупных и не специализированных) зачастую бывает только «мейнстримная» информация, то есть, как раз та, которая основана на привычном понимании вещей.
Более того, только благодаря интернету многие люди, которые смотрят на мир не так, как большинство, могут доносить свои идеи до общества. Особенно если эти люди не очень богаты и привилегированны. Потому что большинство людей не будет способствовать распространению непопулярных и малоизвестных идей, а найти влиятельных единомышленников в своем окружении зачастую просто невозможно. А в интернете каждый может создать свою информационную площадку — и единомышленники найдут его сами.
Или вы хотите поддерживать только особо привилегированных «пророков», которым легко со всеми договариваться, которые идеально вписываются в существующую систему, у которых много денег, и которые могут с легкостью получить высшее образование? Если это так, то вы не думали о том, что среди таких людей «пророков» будет меньше — зачем кому-то выходить за привычное понимание вещей, если ему привычное понимание близко и удобно?
«Всеобщий социальный эксгибиционизм и стремление «быть на связи» всегда и всюду разрушают конфиденциальность и тормозят развитие личностей, способных на «одинокие» решения».
Сколько раз можно повторять, мистер Киссинджер, что стремление к популярности ну совершенно никак не связано с интернетом! Снова вы путаете причину и следствие. Те люди, которые стали использовать интернет для того, чтобы добиться популярности, делают это не потому, что у них появился интернет, а потому, что у них изначально были к этому склонности.
Возможно, после появления интернета стало казаться, что тех, кто стремится к популярности, больше, но это не так — раньше мы видели проявления тщеславия только богатых и влиятельных людей, тех, у кого был доступ к СМИ и другим публичным платформам. У простого фермера не было возможности сообщить на весь мир о своем урожае, а теперь он может это сделать практически бесплатно.
«Американские выборы, особенно президентские, демонстрируют еще одну сторону этой эволюции. Сообщалось, что в избирательной кампании 2012 года партии располагали данными на десятки миллионов потенциально независимых избирателей. Полученные в результате анализа социальных сетей, публичных сведений и медицинских записей, эти данные позволили составить профили на каждого избирателя – вероятно, более точные, нежели если бы человек опирался исключительно на память. В итоге кандидаты выбирали технологии контакта – то ли положиться на личные визиты друзей (а также сообщения друзей из Интернета), то ли рассылать персональные письма (по анализу публикаций в социальных сетях), то ли проводить групповые встречи.
Президентские кампании постепенно становятся этаким медиасоперничеством между ведущими операторами Интернета. Раньше велись содержательные дебаты о государственном управлении, а теперь кандидаты лишь озвучивают формулировки маркетологов, добытые методами, которые всего поколение назад сочли бы научной фантастикой. Основная роль кандидатов – сбор средств, а не обсуждение идеологии».
Неужели вы думаете, что, скажем, в начале двадцатого века, когда уровень грамотности был гораздо ниже, чем сейчас, среднестатистический американский избиратель действительно понимал все идеологические тонкости повесток кандидатов в президенты?
Лично я в этом очень сомневаюсь.
Как и сейчас, среднестатистический избиратель обычно в идеологические тонкости не погружается, как и во многие другие аспекты дебатов. А благодаря интернету у большего количества людей появилось больше поверхностных знаний о политике, и теперь они стали хотя бы понимать, о чем эти кандидаты говорят.
«Позволяют ли маркетинговые слоганы судить о взглядах кандидата – или же взгляды, выражаемые кандидатом, суть плод изучения «больших данных», наиболее распространенных предпочтений и предрассудков аудитории?»
Думаю, это зависит от кандидата. К сожалению, без определенной доли подстройки под избирателей человеку с нетипичными взглядами действительно сложно выиграть выборы. Но ведь и в начале двадцатого века ни один кандидат в президенты не решился бы сказать что-то крайне непопулярное в то время — например, он не решился бы говорить открыто о своей гомосексуальности, и не стал бы обещать ввести однополые браки во всей стране.
Так что дело тут не в интернете, а в людях, которые не готовы принимать радикальные идеи.
Если же речь идет о менее радикальных идеях, которые просто не очень популярны... То кандидат в президенты может одновременно говорить и о сложных политических концепциях, и о «мейнстримных» темах. Например, такие вопросы как безработица и высокий уровень бедности волнуют большинство американцев. А такие вопросы как глобальное потепление, права аутичных людей или, скажем, отношения с Украиной, волнуют меньшинство. Но кандидат в президенты может говорить и о том, и о другом. И, насколько мне известно, большинство кандидатов так и делают — у них есть программы по самым разным вопросам. И они говорят о разных вещах на разных публичных платформах.
А интернет — это отличный инструмент для того, чтобы за короткое время сделать малоизвестную и непопулярную идею известной и популярной. За один-два года малопопулярная тема из небольшого паблика в социальной сети может перейти на другие похожие паблики — и это без каких-либо денежных инвестиций со стороны владельца паблика. Разные простые научные факты, если о них писали на популярной платформе, очень быстро расходятся по интернету — и эти факты узнают миллионы людей, далеких от науки.
Представьте, что с помощью интернета может сделать кандидат в президенты, если заранее подумает о том, как «протолкнуть» какую-то не очень популярную, но важную для него часть предвыборной программы. И это еще не считая того, что у него есть доступ к другим СМИ, которые стали в наше время более распространенными и популярными.
«Способна ли демократия избежать эволюции в сторону демагогических побед, основанных на эмоциональной привлекательности для массового избирателя, а не на осмыслении, которое грезилось отцам-основателям?»
А почему для кандидата в президенты мнение отцов-основателей, которые умерли несколько столетий назад, должно быть важнее, чем мнение нынешних избирателей? Ради кого он должен исполнять свои обязанности — ради людей, которые доверили ему власть, или ради мертвецов?
«Если разрыв между личными качествами, необходимыми для победы на выборах и для управления страной, станет слишком велик, концептуальное понимание и ощущение истории, неотъемлемые элементы внешней политики, могут быть утрачены или же развитие, культивирование этих качеств может занять основную часть первого президентского срока, вследствие чего США лишатся лидирующей роли»
Как уже говорилось выше, концептуальное понимание истории и личные качества мало связаны с наличием интернета.
А что касается лидирующей роли США — американская культура является если не доминирующей, то, как минимум, одной из самых популярных в мире — частично, благодаря интернету и другим новейшим технологиям. Английский язык на данный момент — язык международного общения, и поэтому статьи на английском языке - особенно на американском английском - чаще берут для переводов, на них чаще ссылаются, их читает огромное количество людей. А благодаря телевидению (которое вы тоже критикуете) и лидерству США в киноиндустрии, миллиарды людей во всем мире знают о США больше, чем о любой другой чужой им стране.
Так что Америка гораздо больше выиграла от появления интернета и популяризации других технологий, чем любая другая страна.
Заключение.
Я так подробно разобрала раздел «Человеческий фактор» из книги Генри Киссинджера «Мировой порядок», потому что в нем отражено множество распространенных стереотипов, и потому, что Генри Киссинджер — авторитетный в других вопросах автор. Тем самым я хотела показать, что технофобия свойственна людям из самых разных социальных групп, даже тем, у кого хороший кругозор и много знаний. Но при этом она практически всегда иррациональна. Как вы могли заметить, ни один из аргументов Киссинджера (как и подавляющее большинство всех аргументов противников интернета) не имеет никакого отношения к самому интернету. Эти аргументы основаны исключительно на боязни чего-то нового, и на непонимании новых возможностей.
В свое время люди боялись очков, фотоаппаратов, электричества, поездов, радио и других изобретений. Они тоже боялись, что эти новинки могут негативно сказаться на их жизни, разрушить мир, к которому они привыкли, «испортить» новое поколение, или даже угрожать жизни людей. Но прошло время, и даже самые упертые консерваторы признали, что все эти изобретения улучшили качество жизни.
Когда-нибудь подобное произойдет и с интернетом. Важно только не поддаваться призывам технофобов, и не дать им помешать нам использовать новые технологии себе во благо.
Это можно делать как на личном уровне (например, не поддаваясь насмешкам знакомых, которые говорят, что вы «прилипли» к экрану, или пытаясь логически разобрать слова друга о том, что «без интернета было лучше»), так и на глобальном уровне (выступая против интернет-ограничений, и критикуя влиятельных людей, которые пытаются вернуть общество на двадцать лет назад).
И тогда, надеюсь, следующее поколение не будет постоянно выслушивать подобный абсурд об интернете.