Синтия Ким: "Когда вам невыгодно быть хорошей девочкой"

Источник: Musings of an aspie



(Описание изображения: Девочка со светлыми волосами в красном пальто стоит на берегу у воды. Изображение одинаково как справа, так и слева. )

В последнее время все больше специалистов признают, что аспи-девочки не похожи на аспи-мальчиков. Вот несколько идей на счет того, что это может значить.

Меня воспитывали как хорошую девочку. Это значит, что кроме всего прочего, меня учили быть невидимой и неслышимой.
Не мешай взрослым. Не высовывайся.

Для меня это было почти нормально. В детстве я могла часами сидеть дома одна. Часть моих самых счастливых воспоминаний связана с долгими велосипедными прогулками, исследованиями, которые я проводила в лесу, и играми в своей комнате. Все это я делала в одиночестве. Я помню даже, как я несколько раз играла сама с собой в Риск и Монополию.

Родителям всегда было безразлично, что я делаю в своей комнате за закрытой дверью. Если я исчезала по вечерам, чтобы пойти в лес возле нашего дома, их волновало только, чтобы я пришла в половине шестого к ужину.

Я даже не представляю, что бы случилось, если бы я пришла домой в шесть. Я была хорошей девочкой, а хорошие девочки всегда соблюдают правила.

Но проблемы хороших девочек, особенно юных недиагностированных аспи, заключаются в том, что  хорошие девочки невидимы. Аспи-мальчики чаще ведут себя вызывающе. В среднем, им сложнее справляться со своим гневом. Они спорят и бунтуют. Они не могут быть командными игроками. Они уклоняются от конкуренции, и не желают следовать правилам.

Раньше на этих мальчиков повесили бы ярлыки «проблемное поведение» и «потенциальные несовершеннолетние преступники». Сегодня на десять диагностированных детей с синдромом Аспергера будет восемь мальчиков и две девочки.

Это несоответствие вызывает большой вопрос: действительно ли среди аспи больше мальчиков, или дело в том, что мальчиков чаще диагностируют, потому что их симптомы больше соответствуют общепринятым представлениям о синдроме Аспергера?



Синдром Аспергера и гендерные отличия. 


Доктор Ганс Аспергер, исследователь, который открыл синдром Аспергера, основывал  описания синдрома на выводах, которые он сделал при изучении мальчиков. Он обнаружил, что, несмотря на то, что  некоторые мальчики имеют средний уровень интеллекта или интеллект выше среднего, у них плохо развиты навыки невербального общения, они не умеют показывать сочувствие к своим сверстникам, говорят слишком формально, неуклюжи и демонстрируют всепоглощающие интересы, о которых они чаще всего говорят.

Все больше специалистов понимают, что синдром Аспергера у девочек отличается от синдрома Аспергера у мальчиков. Например, специальные интересы мальчиков чаще связаны с чем-то механическим: например, поезда, лифты или двигатели, и, как правило, они проявляются на более интенсивном уровне, чем обычно бывает у их ровесников. Я читала про парня-подростка, который обожал категорезировать различные типы сортиров, которые встречаются в его регионе. И недавно, во время экскурсии в Вашингтоне, я сидела рядом с мальчиком, который знал историю президентов США лучше, чем наш гид.

Подобные глубокие и странные интересы являются явным указанием на то, что ребенок немного другой.




Аспи-черты у девочек.

Как выглядит синдром Аспергера у девочек? В детстве я коллекционировала много всяких вещей: монет, марок, бейсбольных карточек. Я любила сортировать свою коллекцию и была очень рада, когда видела на выставке новую монетку или когда на ежемесячной клубной доставке появлялась новая марка. Это были странные хобби для семи-восьмилетней девочки, но, кроме этого, я играла с Барби, коллекционировала куклы, любила шить себе одежду и запоем читала книги про приключения Ненси Дрю.

Любой, кто внимательнее присмотрелся бы к тому, что я делаю,  заметил бы, что я провожу большую часть времени не играя с Барби, а организуя и категорезируя сами куклы и их одежду. Все книги про Ненси Дрю неизменно стояли на моей полке в правильном порядке. А что насчет одежды, которую я шила часами? Я редко ее носила. Мне просто нравилось делать выкройки и складывать вместе куски ткани – это было что-то вроде большой тканевой головоломки.

Странности были, но они были гораздо менее заметными, чем у мальчика, который может распознать любой истребитель времен Второй мировой, или хочет, чтобы отец возил его по всему штату фотографировать туалеты.

Социальный опыт тоже влияет на проблемы с диагностикой девочек. Для девочек считается социально приемлемым (и даже желательным) казаться «скромной» и тихой. Подобная пассивность у мальчиков воспринимается как недостаток уверенности в себе, что в нашем обществе считается для мужчин неприемлемыми.

В детстве я постоянно это слышала. «Она просто стесняется». Это было универсальным оправданием. Если я не участвовала в школьной дискуссии, я «просто стеснялась». Если я молча сидела на вечеринке по случаю Дня рождения, или предпочитала на семейном празднике в одиночестве сидеть в спальне и читать, я «просто стеснялась». Если у меня было мало друзей, или я не хотела участвовать в школьных играх, все это списывали на мою предполагаемую стеснительность.

Никому не приходило в голову спросить у меня, почему я хочу побыть одна, почему у меня мало друзей или почему я избегаю ситуаций,  связанных с общением. Я была хорошей девочкой. Я не высовывалась. Тогда в чем могли быть проблемы?

Аспи-парни часто высовываются, и в этом видят проблемы. И аспи-мальчики хуже, чем аспи-девочки умеют имитировать социально приемлемое поведение. Возможно, это как-то связано с тем, как мальчики и девочки играют.



Игры аспи. 

Когда я была маленькой, мы с друзьями часто играли в «школу» и «в семью». Это были совместные ролевые игры, в которых мы разыгрывали сценарии, например, о математическом классе или о приготовлении обеда. Мне нравились эти игры, когда я могла быть мамой или учителем. Такие игры удовлетворяли мои потребности в контроле и мою любовь к организации.

Если я не могла быть учителем или мамой, игры обычно заканчивались неприятными спорами между мною и девочкой, которая играла одну из этих ролей, потому что мне было сложно следовать направлению, которое она выбрала. Правила других детей не имели для меня никакого смысла. Все они казались мне неправильными. Я должна была либо решать все сама, либо я вообще отказывалась играть. Доктор Тони Эттвуд называл это «режимом бога» - это когда ребенок-аспи хочет контролировать каждый аспект социальной ситуации, чтобы участие в ней казалось ему безопасным.

По какой-то причине мои друзья терпели мой «режим бога» и тусовались со мной, хотя и не всегда. Я помню несколько скандалов, из-за которых я до конца дня оставалась без товарищей для игр.

В отличие от игр мальчиков, в которых часто есть проигравшие и победители, игры девочек чаще всего основаны на том, что девочка должна взаимодействовать с группой, чтобы создать увлекательный игровой сценарий. Игры мальчиков – от спортивных до видеоигр - часто соревновательные, и смысл игры заключается в возможности выиграть. Мальчик может вписаться в игру, если у него хорошо развиты определенные. Если он может дойти до десятого уровня в популярной видеоигре, или хорошо бросить мяч в прыжке, то найдут те, кто захочет с ним поиграть.  Специальные навыки могут позволить мальчику избежать травли и цениться своими ровесниками. У них может не быть необходимости изучения особенностей социального взаимодействия и поддержания дружеских отношений.

Это также объясняет, почему повзрослевшие аспи-парни, как правило, преуспевают в определенных делах, например, в создании компьютеров, написании программ или решении математических задач. Даже если их социальные навыки далеки от идеала, сверстники могут принимать их за их навыки.

С самых ранних лет аспи-девочки вынуждены более усиленно учиться понимать социальные навыки – или учиться притворяться, что они их понимают. Это может быть еще одной причиной, по которой аспи девочки остаются незамеченными в школьном и подростковом возрасте.
От умения вписаться зависит их выживание в коллективе. Вероятнее всего, чаще диагностируют тех девочек, которым сложнее всего адаптироваться. Отсутствие социальных навыков часто оставляет их в изоляции, провоцирует у них травлю и депрессию, что является тревожным сигналом для родителей и учителей.

Аспи-дети имеют необыкновенную способность к адаптации. Мы рано понимаем, что мы другие – вне зависимости от того, говорят нам об этом специалисты или нет. Мы гораздо более чувствительны ко многим окружающим нас вещам – в том числе к социальному окружению. Не все, но очень многие аспи-дети действительно очень-очень сильно хотят вписаться.

И, возможно, в этом и заключается проблема некоторых из нас. Стараясь стать хорошими девочками, мы становимся слишком хорошими, настолько хорошими, что остаемся невидимыми. Нас не замечают в подростковом или раннем взрослом возрасте, возможно, даже в более старшем возрасте. А потом мы осознаем, что возможность «быть хорошей девочкой» ограничена. Некоторые из нас проходят через еще один этап – мы в мгновение ока превращаемся из «хороших девочек» в «плохих девочек», и окружающие списывают это на пубертат или на кризис среднего возраста.

Я была воспитана так, что верила, что быть хорошей девочкой – это панацея. И потом было очень неприятно осознать, что это не так. Иногда вам невыгодно быть хорошей девочкой.